Он не прошёл и нескольких метров, как раздалось встревоженное (и вполне ожидаемое) «О, Господи!». Вокруг Мёрдока поднялся вихрь звуков, команды принести носилки, команды готовить операционную, команды вызвать хирурга. Сразу две пары рук подхватили его и посадили в кресло-каталку и повезли куда-то вперёд. Из окружившей какофонии в него один за другим полетели вопросы: имя, фамилия, тип крови, как были получены ранения, есть ли аллергия на что-либо… Затем послышался шелест двери-купе впереди, затем он же, но уже сзади и кресло-каталка остановилось.
Дверь отсекла большую часть звуков, голоса медперсонала больше не отражались от длинных стен коридора. Несколько рук снова подхватили его тело и помогли переместиться на кушетку. Кто-то разорвал его брючину и несколько раз коснулся искалеченной ноги, осматривая рану. Боль от касания едва наметилась сквозь действие обезболивающего Мидори, однако организм отреагировал на неё оранжевыми вспышками в несуществующих глазах.
— Сквозное огнестрельное ранение, около четырёх дней, края хорошо зарубцованы, — послышался голос женщины средних лет.
Кто-то стянул с него галстук и расстегнул рубаху, чтобы присоединить проводки приборов. Послышались сигналы, звучащие в такт его пульсу. Затем вокруг левой руки затянулась манжета тонометра, которая начала сдавливать его вены и артерии. В глазах снова появились цветные всплохи, на этот раз розовые… хаотично сложившиеся в женскую фигуру, держащую его левую руку. Фигура была очень чёткая, Мёрдок мог даже разглядеть черты лица, причёску и коротко подстриженные ногти на пальцах.
— Давление в пределах нормы, кровопотеря незначительна. Кто-нибудь вызвал хирурга?
— Да, сейчас должен быть. О, вот он идёт.
Цветное видение исчезло в черноте. Дверь зашуршала вновь, послышался стук каблуков мужских ботинок. Ритм шагов прервался секундной паузой, затем продолжился.
— Что у нас здесь?
— Итан Мёрдок, 32 года. Ножевые ранения в область глаз, огнестрельное ранение в левую голень. Рана на ноге начала рубцеваться.
Шелест одежды доктора приблизился. Две(?) медсестры стихли, затем послышался щелчок.
— Понятно. Мистер Мёрдок, я доктор Трифе, я проведу ваш первичный осмотр. Скажите, как давно вы лишились глаз?
По речи Мёрдок распознал афро-американца, возрастом, наверное от двадцати пяти до сорока лет.