«Полиция».
Идеи лучше Альберт Карл бы и сам не придумал. Да... Так заманчиво, так несложно — просто подойти к Ребятам-в-синем, объяснить ситуацию. Его свидетельские показания помогут выстроить картину событий, до судебного процесса ему дадут защиту. Нет, Альберт Карл и сам сможет позаботиться о себе. Обратится к консультантам по безопасности — «я знаю, что у Марджори был телефон кого-то в этом духе» — ему помогут скрыться. Кем бы ни были убийцы, задумавшие расстрелять этого «Примогена Нового Орлеана», они не доберутся до него.
Проклятье, с каждой секундой эта идея казалась всё более заманчивой. Как дешёвая шлюха, которая с фальшивой страстью шепчет на ушко соблазнительную цену. Ты трахаешь не шлюху, ты трахаешь удачную сделку, ты наслаждаешься тщательно выпестованным скупердяйством. А когда на кону стоит жизнь, об экономии можно ненадолго забыть.
Просто пойти в полицию.
«Ты ведь всегда был на правильной стороне баррикад, Альберт. Вспомни, что ты делал, когда «Эндрю» прошёлся по побережью? Вспомни, где ты был, когда «Катрина» обрушилась на город? Ты всегда помогал. Ты всегда был достойным гражданином своей страны».
Просто пойти в полицию. Выбрать правильную сторону.
«Тебя не убьют».
Да, Альберт Карл Элиотт не погибнет. О какой бы новой жизни не вещал Габриэль Хёрст, жизнь Альберта Карла вращалась вокруг университета, бильярда по выходным и гольфа в последнее воскресенье каждого месяца. Вокруг приятелей в баре, где стены были обшиты деревянными панелями в колониальном стиле. Вокруг холодной уже много лет постели и пустого дома. Эту жизнь выстраивали годами с одержимостью из романов Голдинга, и одна перестрелка, уже оставшаяся в прошлом, ничего бы не изменила. Ничего. Она уже позади. Прозвенел сигнал, мост опустился. Конец. Конец истории! Осталось только высадить где-нибудь эту пачку окровавленных людей, двое из которых не вызывали в престарелом профессоре абсолютно никакого доверия. Он был не таким дураком, чтобы не сопоставить морг, слова на лестничной клетке и оборванные на полпути истории.
В морге что-то произошло. Ему просто не хотели говорить.
Альберт Карл переместил рычаг коробки передач. Мягко надавил на педаль газа, выводя «Форд» обратно на улицы. Пронёсся над головами большой зелёный щит с надписью «Аптаун».
— Я не умею, как вы имели удовольствие выражаться, «залегать на дно», — с напускной строгостью сказал профессор. — Я вам не бандит. Мы поедем ко мне домой. Моя жена... давно... не живёт со мной. Там есть одежда. Для всех. Мистер Морган, сэр. Полагаю, выскажу общее недоумение и надежду, если сделаю вам деловое предложение.
«Мондео» мягко скользнул на скоростную полосу.
— Вы сообщили, что вы детектив. Насколько я понимаю, лучше всего вы умеете расследовать необычные происшествия. Не желаете взяться за ещё одно расследование? Оно связано со странными событиями в госпитале «Интерлим», — на сухих губах Элиотта мелькнула улыбка.