Домициан пожал плечами. Если он и заметил недовольство Перл Честейн той темой, которую они обсуждали, то он или не предал тому значения, или же постарался никак не показать этого. В любом случае, он никогда не был известен за свой светский такт или особо учтивые манеры, наш епископ. То был его истовый пыл и преданность Завету Лонгиния, что вознесли его над иными Проклятыми, не его умение ориентироваться и держать себя в светском обществе. Будучи вентру, он отдавал минимально должное правилам "хорошей формы", конечно, но то, - и это знал практически каждый, кто мог озаботить себя изучением домициановых повадок, - никак и никогда нельзя было назвать истинной преданностью или пристрастием. Истина Христа и Лонгиния владели им и его душой, не суетный, дольний мир Цезаря, проходящих владык и их предпочтений.
- Как бы ни был прискорбен и неприятен этот факт, леди, но фактом он остаётся. Эти двое погибших вполне возможно пробудятся вновь как ревенанты. Это может случится уже сегодня ночью, завтра, через неделю. Потому, прежде, чем что-то подобное может произойти, мы должны захватить их бездыханные тела в наше распоряжение. Конечно, наиболее правильной вещью, после того, как тела погибших окажутся в наших руках, было бы немедленно уничтожить их. Это было бы только благородно с нашей стороны. Так, мы могли бы избавить их, этих несчастных, от дальнейших мучений. Избавить их от мучений искалеченного, полу-рождённого Реквиема, буде им выпадет подобная судьба.
Освящённый нахмурился.
- Тем не менее, мне кажется, что нынешнее положение вынуждает нас действовать иначе. Его серьёзность лишает нас этой возможности показать себя, ах-ха, о столь правильными и добродетельными. В конце концов, то есть известная и подтверждённая веками практика: использовать ревенантов как ищеек в деле поимки их неряшливых прародителей. Мы не будем здесь первыми. Многие Сородичи, оказавшись в нашей ситуации, уже выбирали поступиться тем, что кажется порядочным, ради того, что полезно. Для нас будет только разумно последовать их примеру.
- Более того, кроме всех этих мирских соображений, есть так же теологические положения, подталкивающие меня предложить подобный образ действия. Я думаю, что никому здесь нет смысла напоминать: то есть один из божественных заветов для нашей расы, - Маскарад должен быть соблюдён. Первая из традиций, равно как и остальные, были ниспосланы нам свыше. Канонические тексты, писания Монахуса, все они предписывают нам заботиться о сокрытии нашего существования всеми и всякими находящимися в нашем распоряжении силами. Потому, мы не можем позволить себе быть чрезвычайно щепетильными, опасливыми и избирательными там, где нам лишь только должно следовать волеизъявлению Всевышнего. Потому, я скажу: оттуда, где стою я, предложенное мной, пусть даже оно может показаться и неправильным, нечистоплотным кому-то, есть лишь только наивысшее из правосудного и добродетельного.