Сны. Какая красивая штука. Одни говорят, что это фантазии. Другие утверждают, что это обработка мозгом одержанной ранее информации. Для Светланы сны были роскошью. Она сейчас находилась где-то в небытии. Чернота заполняла все вокруг уже долгое время. Лишь изредка казалось, что мелькает свет. Но нет. Это не свет, а полоски или круги. Такое бывает, когда после долгой активности закрыть глаза. Сосновская не знала что с ней. Все что она слышала это мерный гул. Все что ощущала это легкий холод. Ни рук, ни ног она не ощущала. Не чувствовала они и остального тела. Не знала она открыты ли у нее глаза. Все что у нее было это непроницаемая чернота и мерный тихий гул. Сколько она уже в таком состоянии? Память отказывалась выдавать Светлане информацию о том, что случилось. Было такое впечатление что памяти у девушки просто нет. Только имя и фамилия. А за ними ничего. Вместо воспоминаний такая же темная и пугающая пустота, как и перед глазами. Сердце забилось быстрей. Дыхание участилось. В один короткий миг девушка ощутила такой приток боли, словно с нее сняли кожу и бросили прямиком в море. Боль накатывала волнами до тех пор, пока из легких не вырвался хрип и кашель. Голова в одночасье, словно кто-то сдернул невидимую чеку, взорвалась тысячей осколков боли. Темнота начала кружиться в безумном танце, заставляя девушку вспомнить каково это, когда к горлу подступает все что у тебя было в желудке. Неприятный вкус кислоты во рту. Боль и дрожь в конечностях. И слепящий все свет, пробившийся к глазам бедной Светланы не иначе как прямиком из ада. Еще миг назад она желала увидеть хоть что нибудь кроме темноты, а сейчас жалела о том спокойствии, которое навеивала та теплая и нежная пустота.
Минута паники, минута переживаний и все кончилось. Руки и ноги дрожат. Холод пытается проникнуть прямиком в душу. Постепенно возвращается зрение. Сначала размытое, а после нормальное. Первое что увидела Светлана это почти прозрачная крышка капсулы. Из динамиков донесся давящий на мозги скрежет, сквозь который пробиваются безликие, произнесенные программой с женским голосом слова:
- Система жизнеобеспечения в норме. Основные параметры в норме. Разморозка успешно завершена.
Крышка хрустального гроба медленно начала открываться, впуская внутрь к девушке глоток свежего воздуха. Только минуту спустя, когда крышка поднялась полностью, открыв Светлане мир перед ней, девушка осознала. Воздух сырой и застоявшийся. Руки дернуло, по ногам словно ударило током, а капсула зашипела. Прежде чем Сосновская успела что либо понять, ремни которые держали ее отстегнулись и она с грохотом завалилась на пол. Ноги не держали, а руки все еще ощущались сосновыми колодами. Пол был металлическим и больно ударил бедную девушку, наверняка наградив ссадинами. Болью отозвались окоченевшие конечности, а живот скрутило спазмом так, что казалось сейчас от Светланы ничего не останется. Когда наконец отпустило, а тело перестало быть одним большим комком боли, Сосновская поднялась. Тяжело, неуверенно, быстро цепляясь за стоящий рядом стол. Послышался щелчок, а за ним гудение. Справа, в углу. Взглядом нашел решетку. Это вентиляция заработала. Начала нести в комнату свежий воздух. Это хорошо, ведь организм все еще мутило. С трудом усевшись на стул, который находился совсем рядом, Светлана оглянулась. Позади нее висела белая криокапсула, подсоединенная к огромным процессорным блокам, светящихся мириадом разного цвета лампочек. Немного отдышавшись, девушка продолжила осмотр. Комната небольшая, примерно четыре на пять. Хорошо освещенная парой ламп встроенных в потолок. Посреди стол, за которым сейчас сидела Светлана, на столе небольшой терминал, экран синим светится. Одна большая надпись "Добро пожаловать". Кириллицей. Перед монитором клавиатура небольшая. Выглядит порядком изношенной. Между клавишами пыль и крошки. Сбоку клавиатуры тачпад, подсоединенный отдельно. Кроме стола, из мебели, в комнате была еще кушетка. Стояла в углу, рядом с большой серой дверью. На кушетке этой комбинезон серый. Тело ударило в дрожь. Холодно. В комнате все еще холодно. Откуда-то из далека начали доноситься звуки. Эхо. Глухое эхо ударов металла о металл. Каждый удар отзывался болью в висках. И становился все ближе. На руке, сразу у запястья, Светлана увидела татуировку. Икс. Римское десять.