Сколько подобных мне бредёт по этим землям, алкая славы, богатств или, пусть, даже знаний? Я никогда не смогу спать спокойно, зная, что кто-то из моих братьев по вере угнетаем, не другими людьми, не жесткими или жестокими законами, не собственными женами и сыновьями, а порождениями того, кто проклял всю нашу расу задолго до моих времён. Мой путь начался не так давно: имя Господне всегда было со мной, конечно, и тем паче - его забота. Но знание, Истинное Знание о природе этого мира я осознал недавно и сейчас подобен малому дитю, жаждущему обрести его.
Сколько мы в пути? Несколько недель? Мой спутник, Отто, молчалив, и кажется, я его раздражаю. Он крещён, но, мне кажется - не верует. Я не вижу искры, не вижу света и отдачи, когда он произносит имя Божье и совершает крещение. Мы почти не говорим, но он - мой брат. Брат по Вере и Ордену, а это стоит дороже кровных уз, как по мне...
Он кричит во сне, но я не говорю ему. А он и не спрашивает.
В его глазах и манере держаться, есть что-то тёмное - не Дьяволское, отнюдь. Та самая Тьма, на чьём фоне так ярко пылает Свет. Та Тьма, что растёт вместе с человеком с рождения, как и Свет. Я лишь скромно надеюсь, что он умеет её контролировать...иначе мне не поможет даже сам Господь с архангелами во главе.
Дортфорт.
Скоро, совсем скоро мы достигнем его, но тяжелые думы не оставляют меня: ведьмовские ритуалы, которые нам предстоит расследовать пробуждают во мне охотничьи инстинкты, которые в Божьем человеке всегда должны быть подавленны. Видимо, это последствия той самой судьбоносной ночи и я обречен проматывать её в голове каждый раз - это мой рок, не иначе.
Дортфорт.
Мы скоро прибудем и нас встретят. Мы прибудем, чтобы нести Искупление заблудшим душам, сатанинским тварям и отродьям, что пытаются совратить простых горожан с пути истинной веры.
Мы справимся, я верую...
- Успеем, - хрипло звучит его голос. Первое слово за последние два часа. Видимо, он в хорошем расположении духа.
- Конечно успеем, брат, - я стараюсь придать голосу бодрости, хотя усталость берёт своё - седло, будто вознамерилось стать частью моего тела и начало болезненно врастать в седалище, - как же не успеть: с нами Бог.