Грязная чернь! Bastardo, выродок brutta vасса! Дерьморожденный, как ты смеешь в лицо говорить "ты" дворянину дома Колонна!?
Переборов себя, улыбнулся гостю приветливо.
- Проходи, присаживайся. Выпей вина. - Сказал, когда этот сын свиньи уже со скрипом вытаскивал зубами пробку из горла. Омерзительно.
Ладно, пока этот хорек полезен - его стоит терпеть. И - слушать. Как ни крути, а эта челядь знает о Пьяченце куда больше него самого. Пока что.
Кивая и улыбаясь, Доменико внимательнейшим образом слушал недорого гостя, не забывая подливать ему вина своей собственной рукой. Пусть, пусть говорит.
Думать же будет он, Колонна.
Primo. Действительно, рrimo и есть. Бешеный пес Боно может сослужить хорошую службу. Преотличную службу, можно сказать. И с чем большим количеством народа он сцепится - тем лучше. Ведь чем больше прольется крови - тем меньше доверия заслужат здешние scemo в глазах Мавра. Что ж, этому вздорному мужику стоит написать письмецо. Прощупать его, так сказать. А после можно будет навестить его и лично, если почва окажется благоприятной.
Secondo. Епископ. Что ж, его можно натравить на того, кто решит использовать против силы Боно свою силу. Позже.
Terzo. Бунтующие дорвавшиеся до власти простолюдины. Великолепно! "Крови могут подпортить изрядно, но шансов на успех нет" - это же именно то, что нужно! Одна проблема - Доменико в их глазах может оказаться именно что "титулованным ослом". Значит, стоит иметь с ними дело через третье лицо.
Quarto. Струсил, bastardo. Оставил город на съедение этим акулам, а сам поехал трахать своих девок.
Quinto. Жид есть жид. Впрочем, еврейский погром на пользу "соревнующимся за право" не пойдет. Можно заняться, если не будет других вариантов.
Sesto. Фу. Хорошо, что род Колонна в деньгах не нуждается.
Settimo. Надо посмотреть, чье имя и как извращенец упомянет в пьеске. Та самая Лучиана любит смотреть такое дерьмо - она и расскажет.
Ottavo - интересно. Скорее всего - домыслы кухарок из-за того, что наговорил намедни. А может, и чье-то внимание к его возвышенной персоне. Пока это плохо - но должным образом этот слух обработав, из него можно сделать сокровище.
- Terzo, Якопо. - Хоть какое-то возмездие над нахалом Доменико мог себе позволить. И позволял при любой возможности. - Мне нужен посредник для переговоров с городским советом. Не сомневаюсь, ты знаком со многими из них. Замолви за меня словечко, скажем, Альберти. Или пошли кого-нибудь, чтобы он сделал это за тебя. Завтра я собираюсь навестить его и иметь серьезный разговор. Будь другом, подари ему мысль, что слухи обо мне правдивы лишь наполовину. На ту половину, в которой я собираюсь избавиться от "титулованных ослов". А вот вторая половина, о письме - ложь, и письмо содержало лишь искреннее возмущение подобной инициативой достопочтимого Сфорца. Я буду так благодарен тебе. Еще на столько же.
Тугой кошелек приземляется на резной стол. В нем - 20 золотых.
- И, Якопо, ottavo. Если вдруг узнаешь, кто из стоящих людей распускает обо мне это дерьмо - будь добр, укажи мне имя. Конечно, я этого не забуду.
Еще немного поболтав языком о том о сем, Кольвицци ушел. А Доменико, наконец, остался один.
И тут же приступил к бурной деятельности.
Первым делом отправил прислугу на рынок - нужно было совершить кое-какие покупки. И речь тут не о свежих фруктах или вине, нет. Речь о стали и тех, кто ее держит. В грядущих событиях эти две вещи могут пригодиться.*
После чего сел писать письмо к Боно. Как закончил - так уже и вечер подкрался.
А вечером уж не до дел Колонне. Вечером надо кутить, вино пьянствовать да по борделям ходить.