Письменность.Великое достижение, того, что каждый желающий в Благостной Хамарии может взять глиняную табличку и записать все свои расходы с доходами, похвалить свой товар или отправить сообщение торговому партнеру, принадлежит исключительно жрецам. Первыми собрав и структурировав письмена, которыми пользовались баи разных провинций, так они и записали: "Знаки дабы записывать волю Самум'хафа и Червя изобрели смиренные жрецы великого Самума Пустынь".
В действительности торговцы пользовались знаками примерно с того момента, когда их голова перестала вмещать подробные знания об их имуществе. В каждом фимфане были свои символы, в некоторых одни и те же символы значили совершенно разные вещи и два торговца с разных концов страны вряд ли бы смогли о чем-то договориться пересылая глиняные таблички.
Сначала баи пользовались картинками, но со временем картинки все больше упрощались и превратились в непонятные закорючки. Эти закорючки и заинтересовали жрецов. Они кропотливо собрали все виды письма из разных местностей, объединили похожие символы, структурировали, расставили по порядку и выбили на огромной полированной скрижали.
Знаки из точек прямых горизонтальных и вертикальных линий обозначали определенный слог. Всего слогов таких было четыреста восемьдесят четыре. Большинство простых распространенных глаголов были односложными и выражались одним знаком, а существительные и прилагательные могли быть как и односложными так и двух-, в некоторых случаях трехсложными. Каждое новое слово писалось под предыдущим начиная с левой половины листа.
Слога-иероглифы красовались на скрижали, и было сделано множество копий с нее, однако, не все пошло так как планировали жрецы.
Когда язык стал понятен всем, то в первую очередь его начали использовать для рекламы своего товара. Но при скопище торговцев важно не только расхвалить свой товар, но и объяснить, что товар соседа несравнимо хуже. Сделать это и не быть битым помогла небольшая уловка. Если торговец знал, что хозяин соседнего прилавка выложил для торга старое мясо, то он ставил в своей рекламе незаметную черточку у слово "свежее", черточку со стороны прилавка обманщика. Тогда бывалый покупатель узнавал всю подноготную товара даже не приближаясь к прилавку нечестного торговца. В таких делах старались не врать, потому что сдать товарища это одно, а оболгать продавца снизив его доход, это почти преступление перед обществом.
Так появилось множество совершенно разных маленьких знаков не являющихся буквами, но придающих эмоциональный оттенок, показывающих отношение к написанному, или к написанному выше, или даже к тому, что будет написано ниже. Все стало сложно, запутано с широкими возможностями для выражения своих мыслей. В точности как любят хамари.
Так к большой скрижали со знаками пришлось ставить маленькую со значками, которые тоже были собраны и систематизированы. Оказалось из ровно тридцать, по странному стечению обстоятельств, такое же количество, как и зубов у хамари. Так знаки изображавшие слоги начали называть - Вязь, а маленькие знаки назвали Зубками. Отсюда сразу же разошлось по Хамарии выражение "Запустить зубки в вязь". Так говорилось если собеседник или пишущий говорит двусмысленно или пытается запутать собеседника или читателя.
Побережье.- Море - это большая тарелка с супом, в которую ты запускаешь свою маленькую ложку, чтобы выудить оттуда кусок по жирнее, - учил старый рыбак своего сына. - Ты думаешь будущее за медными побрякушками, которые делают в Пустыне Пустынь Кр'хат? тогда ты не умнее урлочьего малька. Будущее, сынок, там. За горизонтом.
Рыбак посмотрел на море странным взглядом в котором чудесным образом смешивалась алчность и мечтательность:
- Новые земли, новые народы... Откуда мы можем знать какие чудеса придумали те, кто живут за водой.
- А если там такие же урлоки как у нас, - спросил сын, которого идея плыть на лодке до момента пока за спиной еле виднеется суша, всматриваться в поисках новой земли, а потом возвращаться назад явно не прельщала. - А вдруг там вообще край мира?
- Тебе что муранчиный лев дырку в голове провертел, а урлок мимо проходил и насрал туда? Все знают, что в прозорливости своей и мудрости Великий и Ужасный наш Самум'Хаф окружил нашу плоскую землю песками, а иначе вся вода бы просто стекла с Края и все бы умерли. Там есть земля, я уверен. более того, там есть разумные существа. Если нам очень повезет, то они еще не научились лепить из глины и я смогу продать то убожество на которое целыми днями тратит глину, время и мое терпение твоя матушка.
***
Примерно так думал каждый хамари. Они боялись моря, плохо плавали, но все равно плавали вдоль и отплывали все дальше от берега в поисках выгоды. Кто-то отправлял сыновей, кто-то рабов и слуг-урломари. Урлочьи лодки явно были не приспособлены для хамари, они часто переворачивались, и тогда хамари камнем шли ко дну. Добычей рыбы занимались преимущественно урломари. Но однажды, поиски земли привели к успеху. Необитаемая земля. Пустая и плодородная ждала только их - Благословенных Хамарийцев. Из Синкара и Аджа сразу же были отправлены ополченцы, чтобы убедиться в безопасности земли и организовать там поселения хамарийцев.
Медный БайИтак, Хамари открыли металл. Сотни рабов разных рас бились над этим секретом. Но судя по записям жрецов, которые с изобретением знаковой системы начали записывать не только доходы и расходы, но и важные вехи Истории, на глиняных табличках было выведено, что первый результат получил Ернар Тощий, Сотник Кара-Мирита.
Как все знают век хамари не долог, однако, Ернар-бай запомнился всему востоку Хамарии, его имя упомянуто во многих табличках, и некоторые жрецы составили его описание.
Не по моде той эпохи Ернар не имел жизнерадостной тучности, какой знаменит каждый хамарийский бай, за что и прозван был среди Сотников Тощим. Однако необычайной силы характера и деятельности был этот хамариец. Когда многие уже отчаялись открыть секрет меди он проводил у жарких печей ночи на пролет пытаясь раскрыть тайну металла для нашего народа. В своем окружении он держал и свободных хамари, и оэшей, и урломари, выбирая их не по происхождению, а по твердости духа и гибкости мысли. Многие погибли в этой неравной схватке с металлом, но Ернар выжил, чтобы преумножить богатства своей страны. Медь сделала его самым богатым баем, но обжигающие пески он после этого не покинул, а трудился до конча своих дней совершенствуя и исследуя свойства металла. Только единственный раз он покинул свои края, когда восточные баи попросили его помощи. Сотник земли которого все сильнее заселяли урлоки обратился к Ернару Тощему за советом.
Ернар приехал верхом на черве, держа поводья в руках. С ним была свита и обе жены, служившие еще и телохранителями. Не большой любитель путешествовать Медный Сотник никогда не видел урлока, однако с энтузиазмом взялся решить "урлокский вопрос". Несколько недель он путешествовал по территориям и смотрел как живут великаны, пытался с ними разговаривать, нескольких он пригласил в лагерь.
Несколько недель Ернар не покидал своей ставки, а баи не смели его тревожить. Лиш изредка по ночам оттуда слышались удары молота и крики урлоков. На третью неделю он явился перед хозяином этой земли.
- Я решил твою проблему, - сказал он, показывая смиренного урлока, который казалось стал еще тупее. Теперь их можно будет использовать для тяжелой работы, но самостоятельность они свою потеряли. Несчастный уродец даже не испражняется без команды
Зубы Ернара были подточены до треугольной формы и очень остры.
- Пусть ночью ходят вооруженные караваны. Опаивают и крадут урлоков. А где-то где не будет лишних глаз, ты будешь надевать им на голову вот это, - он достал из кожаного мешка конструкцию из меди и кожи, которая должна была зажимать руки и обхватывать череп. Неделя с таким колпаком превратит урлока в это.
Ернар мотнул головой в сторону своего подопытного.
- Затем оскопи его и продай на запад, в пусташах найдут им применение, хоть мозгов у него не больше чем у светящейся поганки. Сначала увези всех самок. Они не должны ничего заметить, но я думаю с эти проблем не будет, самцы перестанут быть проблемой, однако, если ты захочешь поживиться, то проведи те же действия и с ними. Вскоре трудолюбивые урломари и благородные хамари заселят твои земли. Однако, остерегайся делать манкуртами
кого-то кроме урлоков. Червь этого может не одобрить.
И Ернар не врал, после этого он тут же отправился к Червю и рассказал про свое изобретение. Была издана тайная Воля, предназначавшаяся для прочтения только Сотникам. Было в Воле одно предложение: "Обруч применять только на урлоках, соблюдать тайну, не исполнивший приказ примерит этот обруч сам".
Северная экспансияСтоличный цахал оставался самым удачливым и многообещающем в войне, Он шел все дальше и дошел до песков в которых черви не могли рыть свои подземные дороги. Теперь следовало двигаться без червей, однако и маневра здесь было меньше. Пути в пустыне ограничивались ночными переходами от оазиса к оазису. Холодные пустынные ночи легче переносились в доспехах, а днем их можно было использовать как небольшой навес. Женщины шли вперед. Со всей неумолимостью брехливой жены, которая каждый день капает на раскаленный от работы мозг мужа, они продвигались по территории усуулов медленно и неотвратимо. Зачищая оазис за оазисом, узнавая у многочисленных пленных где располагаются следующие. Дневная стоянка, переход, неожиданная атака, град стрел, захват пленных, допросы, дневание в их жилищах, отбор рабов, казнь оставшихся, обязательно вдалеке от столь редких источников воды. Снова ночной переход. Червь сказал, что там у карликов должен был быть город в тени гор. И этот город должен быть разрушен. Пусть жукоглавцы знают, что более всего на свете хамари чтят честный договор.
Первый символПоследнее время Червю было не спокойно. Гигантское божественное существо, а все туда же, аж зло берет. Просто червь уже был стар. Все эти феноминальные появления с брызгами песка и криками ликующей толпы, мудрые ответы на вопросы, когда два раза в век (чтобы каждый хамари, хотя бы раз за свою жизнь мог лицезреть червя) он покидал столицу путешествуя по стране, право высшего суда. Червь хотел другого. Червь хотел памятник из меди в свою честь, а получал лишь дела и обязанности. Вот и сейчас первый памятник в Хамарии, по политическим причинам предстояло воздвигнуть не Великому Мудрому Хаф-Хулуду, а "Хамарийке с тройней". Поставить памятник в противовес цахалам. Сказать, "Эй, простые женщины, матери. Если мы не говорим о вас, то это не значит, что мы не уважаем ваш труд. Мы помним. А кто не помнит, посмотрит на этот величественный монумент и вспомнит". Оторвавшись от своих размышлений, Червь надиктовал жрецу, который был выбран для воплощения проекта свои пожелания. "Большой памятник из меди, в четыре хамарийских роста. Мать стоящая прямо и гордо... Да, не смейся ты... Прямо и гордо. у ее ног стоят трое детей и тянут к ней руки. Один подает ей горшок, второй поднос с едой, третий лук, пусть хамарийцы учатся понимать метафоры. Если памятник не будет достаточно искусным или вы сэкономите на меди, четвертым медным ребенком у ее ног станешь ты. А метафору я потом придумаю". Надо не забыть выставить около памятника круглосуточный караул, напоследок подумал Червь.
Новая Экономическая Политика и ТроекнижиеТорговля хамарийских баев давно перешла рамки границ страны. Количество торговых партнеров, известных стран и народов росло, как и богатство тех, кто умудрился наладить с ними отношения. Сотники взимали налоги для казны, рядовые хамарийцы тянули эту обременительную ношу. Общество становилось на ноги. Больших потрясений не было и сокровищница полнилась. И каждый Сотник знал каким количеством денег обладает Хамария. Однако Сотники и сами были не чисты на руку. С взимаемых налогов с завидной регулярностью пропадали деньги, по этому поводу Червь созвал жрецов и выказал свою волю. Отныне Сотники не должны знать, насколько полна или пуста казна. Жрецы следят и выявляют мздоимцев. А так же он дал несколько наставлений по поводу письменности.
- Теперь, когда вы можете записать и донести до каждого Волю мою, я повелеваю. Создайте три книги, которые станут первыми и главными. Книги, которые олицетворяют основные пути развития нашего народа. Первая книга будет объединять в себе Заповеди Самум'хафа, притчи, рассказывать как жить, чтобы достигнуть Хафа, как поклоняться ему и как приносить дары. Эта книга должна быть в каждом храме и каждом жреческом доме. Жрецы должны читать ее верующим и каждый уважающий себя житель Хамарии пусть имеет у себя в доме главные заповеди выжженные на выделанном куске кожи. Книга эта будет называться Дианетика Хафа.
Вторая книга Воля Воль. Сборник законов нашей страны, по которым вершится суд и взимаются налоги, отдельно изложите список прецедентов (Червь использовал это слово несколько веков назад, когда урлоки вышли на мирные переговоры) при высшем суде, ибо если Червь один раз решил справедливо, то в подобной ситуации, он ответит так же. Судьи и просители приходящие к ним могут сравнивать свою ситуацию с прецедентами и убеждать поступить судью так же как и поступил в такой ситуации Червь. Ежели судящий поступит иначе, но это не устроит одну из сторон и когда она отправится в высший суд ко мне, я увижу ситуацию такой же как при прецеденте - кара постигнет Судью. Какая спросите вы? Я отвечу, что прецедента такого еще не было. Прецедентное право. Третья книга будет ключом к двум первым и она будет обучать языку Хамари, чтению и письму. Сделайте ее доступной даже для других народов. Обучайте по ней детей и слуг, дарите ее дипломатам и торговым партнерам из других стран. Мы назовем эту книгу Ключ Письма.