Плывёт сознание. Растворяется в боли. Физической, моральной - уже не так важно... Реальность - словно серая масса, нависшая над головой, окружающая и давящая своим присутствием. И эти глаза старушки, что с сочувствием взирают на тебя, - их взгляд сквозит сквозь пелену растаявшего пространства и остаётся где-то позади. Бесчисленные ступеньки как в тумане - ничего не видно из-за слёз.
Наконец, они заканчиваются. Последний пролёт. Открытая дверь. Ледяной сквозняк, пробирающий до костей, и снежинки, что радостно залетают внутрь подъезда, опускаясь на ковёр.
Всё кружится. Мчится в бешеном хороводе. И лестница, и двери квартир, и входная дверь - остаются там, в прошлом. В том участке памяти, где навсегда остался этот эпизод. Этот шумный, кровавый, страшный эпизод...
На улице всё так же холодно. И холод этот отрезвляет на какое-то время, проникает, кажется, в самые органы и заставляет кровь застыть в жилах. Головокружение на пару секунд прекращается, чтобы Ева смогла разглядеть машину скорой помощи и носилки, втаскиваемые в её распахнутые дверцы. Но возвращается вновь. Резко бьёт по голове, и перед глазами всё расплывается во мраке. Чувствует Ева, как голова запрокидывается назад, и чьи-то руки подхватывают её на лету. Глаза смотрят вверх, на то, как падают вниз снежные хлопья. В этом действе было столько простоты и совершенства. Не было той лжи и суеты, что окружали людей. Лишь умиротворение холодной зимней ночи...
Тьма взяла своё.
***
Постепенно всё возвращается. Очертания сна начинают расплавляться, обретая чёткость, ей совершенно не свойственную. Абстрактные формы, округлость и нечёткость контуров - уступают идеально выверенным линиям стола, края постели, стен. Ещё замутнён взгляд. Ещё стоят перед ним образы кошмара. Но беззаветно уходят - уходят вглубь зрачков, проникая сквозь органы зрения куда-то внутрь головы, чтобы остаться в той части мозга, где хранится всё ненужное и забытое.
Она не помнила сон. Помнила лишь, как было страшно. Как вязли ноги в чём-то похожем на снег - только был он почему-то алым от крови. Помнила бледное лицо Хэнка, но видела ли она его во сне или то воспоминание яви?.. Помнила испытываемый животный ужас, достигший той точки апогея, когда тело отвечает на импульс и просыпается.
Она проснулась резко.
На столе завибрировал телефон, заставив участиться пульс. Ева испугалась, но успокоилась, поняв, что это всего лишь гаджет. Вгляделась в дисплей - три пропущенных вызова и сообщение.
"Ева, ответь. Я проверила Веста. Бывший коп. Безработный. Кроме квартиры недвижимости практически нет – только какой-то коттедж за городом, да и то оформленный на жену. Перезвони".
Вздохнула тяжко от волнения. Наконец-то. Информация.
Вспоминает Ева тут же. О том, что было накануне. И становится грустно и волнительно - что стало с Хэнком? Жив ли ещё её напарник?.. Сожаление и горечь вновь вгрызаются в душу.
В этот момент в палате появился незнакомец. Вошёл бесцеремонно, осмотрелся. Напугал Еву до дрожи. Эти стальные глаза, этот шрам... Уж не агент ли ФБР пожаловал?
- Кто вы? - холодно спросила Бонен, пронзая незнакомца не слишком дружелюбным взглядом.