Орк принял очередной удар на обух секиры и тут же рубанул по спине ублюдка. Словно музыка коснулась ушей Саабу - шипение и оседание в прах твари. Но в душе клокотала и рвала буря. Словно едок лунного сахара, орк переживал сильнейшие муки, его трясло и выворачивало от жажды смерти. Разрубив противника пополам, он вдруг почувствовал что то наподобие вершины удовольствия, эйфории, но уже через миг ярость обвила его душу еще сильнее, потребовав новой жатвы. Еще взмах - перерубленый позвоночник брызнул в разные стороны ошметками какой то гадости, похожей на кости. Тварь издохла и Саабу вновь перевел дыхание, словно лучик солнца коснулся на миг его лица, но тут же "небо" заволокло грозовыми тучами. Ярость берсерка требовала все новой и новой жертвы, впрочем, орк не собирался "оставлять" её голодной...
- Кра-а-мтар-пыы! - раскрывая клыкастый рот, Саабу орал что то нечленораздельное, ярость рвалась наружу.