То, как она складывала нашивки.
То, как поигрывала увесистым свёртком.
То, как осматривала карту и как спокойно начала говорить с ним…
Он понял, что теперь в относительной безопасности. Лидерша Чертей, кажется, ему поверила. И у Арса буквально отлегло.
Но вмешался Копыто со своими предложениями, несказанно раздражая Брока их нелепостью и в то же время логичностью с позиции рейдерской шайки. Конечно, что же он ожидал?.. Что ему ноги целовать будут за правду? Здесь-то, в месте, где сконцентрировались отбросы общества, наркоманы и отморозки… Ну и занесло же тебя в эту дыру, Ржавый.
Внезапная мысль прорывается, пока наблюдаешь за верхушкой. Думаешь – не так-то оно просто, наверное, добиться власти у такой раздолбанной в край, но влиятельной банды, как Черти? Собрать сторонников, людей, которые не ударят тебя в спину при любом удобном случае, и сделать рывок к самым верхам иерархии. Пожалуй, тяжело. Но не так тяжело, как в иных организациях, действующих на просторах Пустоши. В сравнении с ними стать кем-то здесь гораздо легче…
Арс послушно опустился на стул Копыта. Тот уже успел подняться и взять в руки дробовик, загораживая от него середину комнаты. Ларри послушно отошёл в сторонку.
Со своего нового места Арс чувствовал себя в положении превосходящего. Скрестив руки на груди и сжимая пальцами ткань плаща на предплечьях, он наблюдал, как в комнату заходит Клешня. Каким затравленным и маслянистым взглядом оглядывает присутствующих. Каким медовым голосом разговаривает с Бритвой… Наблюдал, как она смачно ударила его в нос, затем и в живот. Наблюдал за выражением его побледневшего лица, когда мужчина обратил, наконец, внимание на Брока…
Сука. Его уже приняли.
Всё внутри просто кипело. Вырывалась наружу энергия подпитывающего организм адреналина в виде мелких нервных движений, происходящих рефлекторно. Скрипела кожа перчаток, играли желваки, раздувались от прерывистого дыхания ноздри. Во взгляде Арса – жгучая ненависть. Казалось, он готов был сорваться с места и ударить Клешню сам. Но Копыто мешал. И осознание того, что этого лучше не делать.
- Подъем. И не дури.
Как-то не сразу Ржавый понял, что Копыто обращается к нему – обжигающая ярость закрывала ему глаза. В следующий момент человек со шрамом велел тащить Клешню и произнёс фразу о Кровном Споре.
Только сейчас до него начал доходить её смысл.
Он понял, что ничего ещё не кончено. Что его жизнь по-прежнему в опасности.
Сначала он испытал ужас, смешанный с искренним удивлением. Но после – разлилось внутри сладкое предчувствие исполнения его мести… Что ж. Арена так арена. Это было куда лучше, чем направленный в голову дробовик или озлобленность Бритвы по отношению к нему.
…Их отвели в маленькую хибарку, где с противным хихиканьем местный врач вколол им неизвестное вещество. Сопротивляться было бесполезно. Арс послушно ждал, пока «доктор» закончит, не пытаясь вырваться. Правда, от осознания того, что его накачали каким-то дерьмом, было совсем не легче. Народу потеха, ему – лишняя проблема, которая может стать фатальной. Впрочем, Клешня испытал ту же процедуру. Брок искренне надеялся, что ему будет гораздо хуже от наркоты.
- Броня своя. Никакого огнестрела и медицины. Накроту жрите, если мало, но за стимпак стреляю в ногу. Драться только на Арене. Оружие валяется там же. Смерть одного - жизнь другому. Ясно? Сьебались нахуй, мясо радиоактивное!
Копыто – как всегда категоричен и жесток. Явно умён, хоть и просиживает в этой помойке. Бритва его слушает. Вот чьё расположение ему столь необходимо.
Так подумал Арс перед тем, как отправить в рот таблетку баффаута в рот. А затем – его просто накрыло…
…Слепящее солнце играло бликами на металле. Царящий вокруг Арены шум резал слух. Мир плыл и вертелся, подобно древней игрушке, вырывая из оков реальности сознание вышедшего вперёд человека.
Арс понял, что не отвечает за свои действия. Конечности его не слушаются. Голова гудит. Зрение подводит.
Первые мгновения он думал только о том, чтобы эта агония прекратилась, и когда волна усвоенного организмом вещества прошла, он первым делом подумал об оружии, которого ему, конечно же, не дали.
Он различил силуэт Клешни, стоящий напротив него. А меду ними – искомые им предметы. На лице его соперника, верно, отразилось то же выражение, с которым Ржавый в следующий миг бросился влево…
Сейчас ему было абсолютно плевать на то, что за ними наблюдают. Плевать, почему судьба вновь швырнула его на арену. И даже обида и жажда мести отошли куда-то на второй план – во главу угла снова вставало его собственное выживание.