И всё заверте...
Все смогли оценить вражин. Ростом не мелкие, крепкие. Одеты все в тёмное или просто очень грязное, но у каждого на поясе бляха какая-то закреплена.
И у всех одинаковая.
Правый борт.
Оин и Хамиш.
Затрещщали, заскрипели страшно жилы кондомуса фруктового (из которых, как известно, гномы делают жгуты для РПГ — Рогаток Противопехотных Гномских), когда Оин аж до уха натянул кошель с вложенным свинцовым шариком. Шаг противника, упреждение, ненужная в данный момент поправка на ветер и просто необходимая поправка на трезвость. Бритая черепушка врага совмещена с горизонталью между рогов и вертикалью рукояти. ТОНН-НГ!.. Снаряд со свистом вырвался из железного зажима пальцев канонира, направляясь прямиком в лоб цели. Звук, будто в колоду дубовую выстрел попал. Хрустнуло что-то громко. Из ушей бандита, кажется, даже вылетело что-то в разные стороны. Взмахнул он паклями как молельщики-ваххабиты и перевалился через борт. Секундой позже хрустнул со смаком где-то внизу.
В этот момент — как раз герр Вухенбахен следующую пулю из кошеля потянул — из под локтя дворфа вперёд метнулся смелый (или безбашенный, кому как) эскулап. К саквояжу бросился, на мозгах убитого капитаном вражины юзом с метр проехал. Схватил сокровище свое, раскрыл тут же и с увлеченностью подростка первый раз журнал с картинками пошлыми увидавшего давай рассматривать что там, да рукой шарить, перебирать что-то.
Разбилось в саквояже немногое. Но важное. Поллитровая банка спирта больше никогда не согреет пусть даже самим фактом своего существования.
Ну и там, зелёнки пузырёк разлетелся и пара склянок с пока не изученными Хамишем самодельными препаратами.
Над палубой начал растекаться запах этанола...
А канонир начал разворачиваться на левый борт, так как по правому все враги были сметены его метким огнем. Пусть врагов и оставался только один.
Цель прикрыли спины, а стрелять, насквозь прошибая своих, Оин хоть и мог, но очень не любил.
И доктор и канонир в эти мгновения затишья смогли бросить быстрый взгляд на док. Праздного народу стало сильно меньше, зато прибавилось странного вида типчиков. И, что характерно, практически у всех бляхи на поясах-ремнях поблескивают.
Левый борт.
Капитан, Эмели, Сарлос, Урист. Меткий выстрел капитана оставил по левому борту аж вдвое меньше недругов, поэтому (не ища легкой победы, а токмо славы воинской алкая) попёр он на парочку, что у правого борта и сходен терлись. Те навстречу метнулись. Сошлись клинок и дубинки в стремительном танце. И клинок, как и подобает оружию дворянскому супротив дубины-деревеньщины, танцевал сильно лучше. Только недолго. Первыми выпадами кэп заставил противников отступить от сходен — как раз только заступивший на должность старпом речь ярую толкала. И вот бы развить успех да заколоть гадов, но метко брошеный кинжал немного изменил сценарий...
Не успели слова Эмели достигнуть межушного ганглия истуканов-матросов, как она равнула на подмогу Виусу. Отставая на полшага, потом на шаг, потом на полтора, матерясь на дворфском, следом с колотухой в замахе топал механик. Что-то прошелестело над его головой и отправленный в полёт недрогнувшей рукой синьора Кантаны кинжал как в масло вошёл в капитана. Прям под правую лопатку.
Кэп от такой неприятности сразу сник, приуныл чего-то, нога правая подломилась (и хорошо, а то дубина как раз в висок летела). Для вражин, впрочем, ситуация если и поменялась, то в худшую сторону. На них насели двое. Веер стали в руках девушки и словно пушечные удары молота дворфа заставляли их пятится всё дальше к носу корабля. Ещё держаться, но выдохнуться - дело даже не десятка секунд.
Капитан осел, привалился к борту. Засипел, захрипел. Сарлос так и продолжал стоять с вытянутой после броска рукой.
Глянул кэп за борт, сплюнул кровью:
— Это... хррр... не воры. Коллекторы это. Уходить надо. Заводи машину. Боцман, командуй...
И снова устало к борту приник.
Пирс.
Шпинат и Белка.Вот кто поступил умнее всех. Есть железки иль пистоли — милое дело кровь ворогам пустить. Нет при себе в боеготовности средств самозащиты — отойди и не мешай. А сбоку ещё и виднее всё, будет что рассказать потом.
Просочились за спинами своих. На пирс двинули. Скрипнули жалобно под важностью кока сходни. Белка тёзкой своею следом скользнула.
Что за дела? Мужички какие-то блатные народ с пристани и с доков выгоняют. И группками, с разных сторон к кораблю подбираются. И что-то недобро они глядят...
А ятаган, тем временем, глухим щелчком хорошо смазанного фиксатора место на протезе занял.
Схема палубы