- Товарищ!
В шикарном банкетном зале, где, куда ни плюнь, важные господа и дамы, даже среди нарастающего шума и гама такое обращение выделялось. Оператор был одним из тех, кто откликнулся, с трудом оторвав недоумевающий взгляд от револьвера в руке певицы, и вопросительно уставился на Лаврецкого.
- А?
- Да, ты! Ложись!
Не только он, но и еще двое неподалеку - девица в облегающем платье и её престарелый кавалер - незамедлительно прильнули к полу. Увидев с какой прытью это удалось оператору, Дмитрий понял, что лишний вес оператора ему только привиделся. Девица же, несмотря на стройность, оказалась настолько неловкой, что задела скатерть ближайшего стола, и повалила на пол фужеры и блюда... сопроводив всё это истеричным визгом.
Понять всю драму, с таким размахом развернувшуюся в воображении Шиловой, собравшиеся, увы, не могли. Но её обвинение вызвало новую волну паники в зале. Поднялся галдеж, суета... пока одни пытались разглядеть "убийцу", другие вскакивали с мест и куда-то спешили. Некоторые следовали примеру троицы, пытаясь спешно отыскать укрытие: прятались за спины других, пригибались, лезли под стол. Не поддавшихся панике, сохраняющих спокойствие было мало... в основном, телохранители присутствующих в зале випов. И Лаврецкий, чье поведение многие сочли бы отважным.
- Милая! Не стоит торопиться, опусти пистолет, - уговаривал он, приближаясь к сцене, - Опусти оружие, я помогу тебе.
- Дима! Не надо, - кто-то из девушек за главным столом пытался отговорить Лаврецкого от героизма.
Звучали и другие голоса. Говорили и кричали разное, но внимание неоната было приковано к певице... которая спустила курок вместо ответа. Следом за первым выстрелом почти тут же прозвучал и второй - не со сцены, а откуда-то из зала, смешавшись с криками гостей. Правое плечо неподражаемой Рэйчел дернулось и окрасилось расползающимся пятнышком крови. Ведущий бросил микрофон и спрыгнул со сцены в темноту зала.
Кого настиг первый выстрел (и настиг ли) пока неясно...