Четыре лифта приехали с разницей в считанные секунды. Это были большие лифты, рассчитанные на то, чтобы как можно скорее распределять утреннюю нагрузку на семьдесят этажей. Хотя по утрам перед ними всё равно выстраивались длинные и возмущённые очереди, лифты со своей задачей справлялись неплохо — как уже упоминалось, они были большими. В них легко помещалось шестнадцать щуплых клерков. Влезало и двадцать, когда кто-нибудь опаздывал на работу или давали звонок к обеденному перерыву. А вот массивных сотрудников службы охраны, вооружённых американскими карабинами «М4» и итальянскими штурмовыми винтовками «ARX-160», поместилось всего по восемь.
Одни за другими двери распахивались, выпуская на волю орду Шаблонов с горящими глазами. Все, кроме одних.
Цилиндрик гранаты влетел точно в щель лишь начинавших открытие дверей. Он взорвался без задержки, сдетонировав прямо внутри тесного металлического куба, заполненного вооружёнными людьми. Да, теперь поверх серых рубашек темнели бронежилеты, а головы украшали каски, но это не помогло. Сноп огня, дыма, пыли и голубых льдинок вырвался из лифта, сопровождаемый глухим рокотом. Лифт перекосило в шахте, створки дверей выгнуло, наискось вдавив в принимающие ниши, а внутри Исида увидел только мешанину из лежащих вповалку серых тел, над которыми рассыпала искры повреждённая лампа. У кого-то не было рук, у кого-то — ног. К счастью, усиленный отряд безопасности целиком состоял из Шаблонов. Но их удивительный натурализм всё равно не позволял целиком дистанцироваться от того, что только что сделал Мамору. Одним выстрелом он забрал восьмерых.
Из прострации его вывела пуля, больно ударившая в плечо. Исида тут же нырнул за колонну, которая принялась с треском рассыпать куски мрамора прямо ему на голову и плечи. Вооружённые автоматами Шаблоны быстро перемещались вперёд, открыв сплошной ураганный огонь. Свинцовая метель взвыла в зале, вихрем сметая недолговечный налёт корпоративного шика. Развернувшись широкой цепью, Шаблоны укрылись за изогнутой стойкой, поливая огнём открытое пространство. На бегу один взмахнул руками, выронив застучавший по полу автомат, и упал на спину — работа Кайи. Другой высунулся из-за укрытия, перекрыв лбом длинный зелёный луч, хорошо видимый в облаках мраморной крошки и дыма.
— О чё...
Его голова дёрнулась назад, выбросив из затылка фонтанчик льдистых искр, и стрелок сполз под стойку. Но остальные продолжали вести огонь, не оставив ребятам даже шанса высунуться. Три лифта. Ещё двадцать два тяжеловооружённых стрелка. Вторая выпущенная Мамору граната легла слишком низко, взорвавшись перед стойкой и никому не причинив вреда.
Не переоценил ли КПФ свои силы?..
— Сдавайтесь и выходите с поднятыми руками! — в недолгую паузу выкрикнули из-за стойки.
Кафе «Белый Лотос»
Директор неторопливо потягивал цейлонский чай с лимоном. Перед ним стояла аккуратная керамическая чашечка без ручек, раскрашенная в белое с розовыми цветами, и такой же чайничек на плетёной подставке. Для того, чтобы слиться с другими клиентами «Белого Лотоса», он убрал зеркальный шлем в специальные пазы в броневоротнике, а поверх надел слегка мешковатый, чтобы замаскировать броню, костюм. Маскировка удалась — никто не обращал внимание на сидевшего в углу под плющом юношу, смакующего свой горький чай.
Теперь остров, где собирают чайные листья, называется Шри-Ланка. Он давно уже не британская колония Цейлон — теперь это Демократическая Социалистическая Республика Шри-Ланка, а в названии её столицы поместились сразу три слова и десять слогов. Но гляди же ты: там по-прежнему выращивают чай, преимущественно чёрный и зелёный. Забавно, что ланкийский чай обязан своим рождением вовсе не мудрым аборигенам, а двум европейцам, Джеймсу Тейлору и непомерно усатому шотландцу, футболисту и яхтсмену Томасу Липтону. При окружающем его романтическом ореоле, чай предназначается для весьма посредственного потребителя. Например, Липтон сделал себе имя, продавая чай втрое дешевле рынка. Да, это дешёвый чай для старушки-Европы. Это можно почувствовать даже в его безыскусной палитре ароматов. Это ширпотреб.
Директор знал всё это, как знал ещё целую кучу абсолютно бесполезной информации. Он собирал её автоматически, бессознательно стараясь полностью встроиться в информационный поток, чем бы ни занимался — прикладной физикой или чайными церемониями. Только так он мог чувствовать себя в зоне комфорта. Другими словами, Директор страдал навязчивым синдромом контроля, но сейчас ничем себя не выдавал, спокойно дожидаясь, пока в двух кварталах от него закончатся боевые действия и «Гангрел» доложат о взятии общежития.
Когда двое агентов службы безопасности разом шагнули в кафе, то привлекли к себе гораздо больше внимания, чем их босс. Директор взглянул на них, а они — на него. После небольшой паузы один из Шаблонов сделал вывод:
— Сэр, вы ещё не знаете.
— Не знаю чего?
Шаблон протянул ему «Samsung Galaxy S4» с экраном достаточно широким, чтобы без особых искажений передавать записи с камер безопасности в небоскрёбе. За считанные секунды двое ребят расправились с охранниками у входа и двинулись вглубь холла. Когда в руках красноволосого появился гранатомёт, бровь Директора поползла вверх. Он улыбнулся, очень аккуратно отставив чашечку в сторону.
— Умный ход. Это же те двое, из поезда?
Агенты неуверенно пожали плечами — они не знали. Зато Директор был уверен и весь засиял воодушевлением.
— Очень приятная ситуация. Хоть какая-то неожиданность за весь год. Идём!