Обреченно шагают друг за другом грешники и представ пред взором орденского пособника отправляются навстречу свой судьбе. Вооруженная охрана, из числа Стражи Благочестия, одних в толпу пленных загоняет, а других передает на всепрощение быстрое и справедливое. Не первый раз так работают и даст Всепроститель не последний, поэтому происходит все четко и слажено, и лишь изредка случаются заминки, когда сталкивается пособник с чем-то интересным, или просто надоедает ему пальцем лениво водить туда-сюда, и хочется развлечений. Ну, вот как сейчас.
Стоит перед пособником орденским северянин какой-то, криво стоит, на правый бок кренясь, видать досталось ему хорошенько до того, как на площади оказался. Оно и не удивительно, вам даже со спины видно, что человек это неспокойный, недаром ведь чужой и своей кровью весь уляпан. Но кровью тут никого не удивить, а значит в другом дело. Берется пособник за рукав рубахи северянина, и без спешки рукав этот отрывает, а под ним татуировка весьма недурственно сделанная - в препохабнейшей позе уестествляет каррак человека некоего, в шлеме закрытом, доспехах, поверх которых туника с узнаваемым знаком колеса.
- Недурно, недурно. - хмыкает тощий хмырь, с явным интересом татуировку разглядывая. - Экспрессия на уровне, детали проработаны, линии энергичные и четкие. Композиция правда хромает, а вот сюжет и вовсе всё портит. Недостоверный и оскорбительный я бы сказал.
Высказал мнение свое веское, и длинным когтистым пальцем дважды по лбу северянину постучал, на третий же раз палец без малейшего сопротивления пробил лобную кость и до последней фаланги вошел в мозг. Захрипел северянин, дернулся всем телом и рухнул на землю уже бездыханным. Пособник же удивленно на палец уставился, словно и не ожидал мозгов на нем увидеть, аж головой покачал недоверчиво, но быстро удивление это прогнал, палец об рясу вытер и к работе своей вернулся, с новый интересом. А тут и ваше время пришло.
Вукса:
- Ну-ка, ну-ка, - прищурился пособник. - А не мимулиец ли ты часом, дружище? Что-то рожа у тебя, знаешь, какая-то не такая. Мамаша там, не согрешила с купчишкой заезжим случаем? Хотя, нет. Показалось видать. Этого на подвал.
Нюк:
- Ба, какие люди! - левая бровь удивленно вверх поползла. - Вот спасибо тебе мама, хулигана родила? Ну че, спасибо, щас перевоспитаем тебя, ху-ли-ган, раз и навсегда. И чтобы ты там не притырил, эта херовина тебе не поможет. Хе-хе. Четвертовать умника.
"Башка":
- Солдатик, могу рубить, могу не рубить. - очевидно, что никаких особых эмоций Кейхилл у церковника не вызвал. - Послужишь еще общему делу, хоть и не так, как привык. *мерзко хихикнул*. На подвал.
Оливер:
- Жалкое зрелище. - морщится тощий хмырь недовольно, словно и смотреть ему на де Локвуда противно. - А ведь был когда-то приличный человек, благородных можно сказать кровей. Кстати, это надо бы проверить. Пустить эту кровь, да поглядеть, что с тобой не так. Усекновение всех конечностей. Следующий!
Арно:
- Эх, пропащая душа. - улыбается пособник, а глаза злые-злые. - О благе вашем печемся, а у тебя на роже отвращение написано. Тащите его ребята, пусть на людишек гнилых посмотрит, чьи души мы на свободу выпускаем из паскудных тел. А потом и его всепростите, чтоб впредь херню всякую не думал.
Дош:
- О! А вот ты, точно мимулиец! - явно гордый собой возвещает этот хмырь в рясе. - Я тебя сразу вычислил! Народец темный брешет, что у вас там все какие-то идолопоклонники тухлые, но это от маловерия. Ясное дело, что и среди вас тоже нормальные люди есть. Ну, как нормальные. Учиться вам, само собой и учиться, но за пол-человека сканаете. Только это, ты совсем за лохов-то нас не держи, неместный братуха. Браслетик мы этот у тебя изымем. На подвал.
Хартман:
- Стоишь тут, и думаешь небось, что лучше, на подвал или четвертовать? - спросил с участием деланным, скорчив сочувственную рожу. И тут же выдохнул разочарованно. - Долбаебы, блять, кругом долбаебы. Очевидных вещей не понимают. Четвертовать недоумка. Следующий!
Бюнд:
- Туповат, но верен долгу. - пособник почесал щеку задумчиво и носом шмыгнул, очевидно расчувствовавшись. - Прям как я в молодости. Ниче, если сразу не сдохнешь, глядишь и сделаем из тебя человека. Скидывай все, что припрятал, не положено тут такого. На вот, от щедрот моих, и пиздуй на подвал.
*вытащил из кармана робы сухарь не первой свежести, обтер его об робу же, и Бюнду в руку вложил*
И погнали вас бодрые ребята из Стражи Благочестия, причем счастливчиков просто погнали к толпе будущих обитателей подвала, без каких-то изысков, а тех, кому всепрощение предстояло - непросто, а сопровождая все поучительными замечаниями, да короткими дубинками по хребтам охаживая, чтоб замечания эти без внимания не оставались. Особого внимания Нюк удостоился, который после слов пособника всем церковникам сразу не понравился, и поэтому его гнали вообще на другой лад.
- Умный самый, да?! - издевательски спрашивал усатый крепыш из Стражи, заряжая Нюку хорошего леща.
- Самый умный, да?! - вторил ему безусый крепыш из Стажи, также заряжая Нюку хорошего леща.
- Умный самый, да?! - не уставал спрашивать усатый крепыш из Стражи, вновь заряжая Нюку хорошего леща, и ни мало не волнуясь тем, что из-за заклятия наложенного, ответить ему Нюк не в состоянии.
- Самый умный, да?! - снова вторил ему безусый крепыш из Стажи, повторяя действия товарища и тоже не обращая внимания на молчаливые попытки Нюка признаться в собственной тупизне, лишь бы только больше не били.
Так и гнали бедолагу на подзатыльниках, впереди остальных лишенцев, пока не пригнали всех к мастерам, которые важным делом всепрощения занимались.