Существа.
Древние. Чужие. Другие.
Скрывает их покров сыпучий, не позволяя взгляду уцепиться за то, что спрятала за собой тьма. Люди не видят. Не чувствуют пульсацию, зарождающуюся после удара корабля о землю. Не чувствуют они тонкие невидимые нити паутины, что протянулись от одного существа к другому, не ощущают импульсов эфира. Не улавливает слух тихих звуков, что вспыхивают в пустоте и тают.
Чей-то взор уставился на громаду металла. Ощупал его, с любопытством и осторожностью. Увидел.
Взбухло что-то внутри земли, откинув плёнку, заслонявшую реальность. Потянулись невидимые руки к огням, что обжигали и притягивали.
Величественное. Необъяснимо прекрасное. Кошмарное. Сгусток иного. Оно спало в своей колыбели и видело сны.
***
Царящая в кают-компании атмосфера была далека от дружеской и семейной, но, тем не менее, пока обходилось без конфликтов, чему Ллойд был несказанно рад. Капитан, накручивая лапшу на вилку, обводил свой экипаж внимательным взглядом, размышляя о том, насколько разная собралась на Гелиосе компания. Например новенькие - совсем молодые девочки, а уже летают в такие далёкие рейсы. Конечно, легко было отказаться от обычной земной жизни, если тебя на планете ничего не держит, к тому же, за приличную сумму. Кемпбеллу было нелегко на борту Гелиоса - каждый день он думал о своей семье, иногда беседуя об этом с Хаузером. Но лишь иногда он позволял себе подобную слабость - мысли об оставшихся на планете жене и дочке были невыносимы.
Задержался взгляд на новичках. Алекса, вот, сидела за столом прямо и глядела куда-то в пустоту, и выражение лица её было совершенно спокойно и умиротворённо, словно задумалась она о чём-то. Он не знал, что было с ней до того, как она попала в учебное заведение для навигаторов, но подозревал, что что-то не очень хорошее - от неё веяло холодком, безэмоциональностью.
Криста же, наоборот, отличалась бойким нравом и общительностью. Исходила от неё энергия и уверенность - даже своя же ошибка не поколебала её. Хорошо ли это? Возможно. Им не хватало в команде подобных ярких личностей. К тому же, девушка очень напоминала ему его дочь, Мэгги.
Рядом с девушками сидел Деви. Задумался о чём-то, как и часто с ним бывало. Ллойд зачастую ловил себя на мысли, что совсем не знает, что Штейнич ответит или сделает в следующий момент. Он был спокоен и дружелюбен, но скрывалось за всем этим что-то странное, глубокое. Возможно, безумное. Ещё одно досье в его команде, где было тёмное пятно.
С Котом, что сидел напротив, Ллойд был знаком уже давно. Спец и Кот пришли на корабль вместе, но до Гелиоса никогда не сталкивались. И если с Кёртисом всё было ясно - досье его со всеми подробностями хранилось в бортовом журнале, то о Коте было мало что известно. Пункты в досье его были небольшими и скудными. Возможно, он хотел что-то скрыть? А возможно, жизнь его и не была настолько яркой, насколько, к примеру, у его товарища, и не пестрела событиями. Тем не менее, за то время, что Кот провёл на корабле, Кемпбелл, кажется, смог понять его натуру. Его суть. И истинно молчал о том, что смог увидеть.
Фокстрот и Кламп сидели рядом, и от последнего, кажется, доносился аромат сигары. Ллойд всегда был не прочь выкурить сигару другую с учёным или медиком - оба привлекали его как личности неординарные и многого достигшие, что, кстати, было между ними общее. Но если Кламп обладал характером спокойным, хладнокровно уверенным, то Фокстрот являлся более резким и с лёгкостью мог сострить, чем нравился старпому, имевшему подобную привычку. Ллойд же был склонен привязаться к Эдварду и его размеренной вдумчивости.
И все его размышления начались с этого.
- Ну, это всё равно лучше, чем совсем ничего. Не деликатесы, но в сравнении со столовкой в училище - любая съедобная еда покажется ресторанным блюдом. А уж если у неё ещё и вкус есть, так вообще замечательно! - говорит Криста, после чего обращается уже к старпому: - Мистер Хаузер, мне показалось, что после нашего па...Кхм, нашей посадки вы были чем-то раздражены. Возможно, мне только показалось, но у вас было такое лицо...
Ллойд чуть хмурится и переводит взгляд на своего друга, который холодно взирает на молодую особу, методично перекладывая в тарелке тефтели в одну сторону, а лапшу - в другую. Его неизменный ритуал и дань порядку.
- Мисс Вайлд, я сомневаюсь, что вам будет интересно то, о чём я думал, - вкрадчиво отвечает старпом. - А если и интересно, то вам лучше не знать - вы можете обидеться, - выдавливает из себя улыбку, которая выглядит скорее как одолжение. Хаузер на удивление спокоен, - отмечает про себя Ллойд, прекрасно зная, что тот мог и высказать всё своё недовольство. Но Дональд ограничился лишь кратким высказыванием и намёком, что не было на него похоже.
Слышится голос старшего инженера, обращавшегося к другому концу стола и, в частности, к Кёртису:
- Да, ребятки — это не телятина, но с другой стороны мы должны утешится тем, что синтетическое мясо сохраняет жизнь тучным коровам. И вообще в армии кормили точно так же и нам было очень, очень вкусно. Сами помните, наверное, «Потерянный Флот». Это именно я был на фрегате «Карсус», который три месяца искал путь обратно к цивилизации.
Вероятно, заслышав грозившую начаться перепалку, обратился теперь к Ллойду:
- Вы же тоже кажется были в секторе «Кольца» и принимали участие в войны с «Последователями Цербера»?
В этот момент зашёл в кают-компанию научный сотрудник.
- Надеюсь, я не пропустил ничего важного? Слишком увлекся наслаждением мягкой посадкой. Эдвард, мне кажется, или от тебя уже пахнет сигарой?
Капитан проводил его взглядом и, вновь посмотрев на Деви, покачал головой с улыбкой.
В разговор включился Спец, едва услышав о службе:
- О, "Карсус"! Как же, слышал об этом судёнышке. У нас на флоте об этой посудине легенды слагали - причём каждый на свой лад. И между прочим в секторе "Кольца" был я, товарищ Деви. Лечите память, - посмеялся Кёртис и, подняв рукав, продемонстрировал татуировки. От запястья до сгиба локтя тянулись буквы: группа крови, номер и название отряда и всё это красовалось на морде скалящего зубы пса, символизирующего отряд. - Эти грёбанные террористы, как они себя называют, отбивались как звери. В конце концов сами же и подорвались на своих минах при отходе, - смешок. - Или кому-то стало просто выгодно их подорвать. - Затем резко переключился на одну из новеньких, щёлкнув практически перед её глазами пальцами. - Эй, Алекса, детка, не гипнотизируй стол. Тут вид поинтереснее, - закатывает рукав ещё больше, демонстрируя крепкие мышцы и испещряющие кожу разноцветные тату.
Миг.
Короткий. Столь короткий, что не ощущаем людьми. Неосязаемая игла проникла в разумы, достигнув цели. Доли секунды. Застывшее время. Оно ничто по сравнению с тем, что хранила человеческая память, вобравшая в себя прошлое.
Не знают. Не подозревают. Ещё не подозревают. Что тьма уже проникла в их умы, отравляя органы чувств.
Всем
Всё началось с капитана.
Возможно, кто-то и обратил внимание на отстранённый взгляд. На непроницаемую маску, что появилась на его лице. Но уж точно в момент его отрешения не вдумался в природу этой образовавшейся эмоции, червём вгрызшейся в душу Ллойда.
Он смотрел на Кристу. Внимательно, сосредоточенно. В его глазах - непонимание, ужас, невысказанный вопрос.
Тихий и методичный звон проник в разумы экипажа - это выстукивала ритм вилка по поверхности стола. Все прекрасно видели, что рука капитана заметно дрожала, а взгляд был прикован к пилоту.
Криста
Мир немного поменялся. Что с ним стало - ты не могла ответить даже себе. Просто почувствовала. Импульс. Удар. Нечто, копьём пронзившее голову от виска к виску. В глазах потемнело. Но лишь на секунду. Затем привычный образ вещей вернулся, но было что-то не так. Продолжая смотреть на старпома, ты поняла, что в этой картине что-то лишнее. Что-то... шевелящееся, скользкое, неестественное.
Дональд холодно смотрел на тебя. И подносил ко рту вилку. И между зубьями её шевелились длинные существа, выскальзывая и падая обратно в тарелку своими омерзительными тяжёлыми телами. Серые. Червеобразные.
Алекса
Все разговаривают. Льются в спёртом воздухе слова, разбиваясь о твоё непроницаемое, отгородившееся сознание. Громкие голоса, что не достигают слуха. Кажется, Кёртис что-то говорит тебе. Щёлкает перед лицом пальцами. Показывает руку.
Но отвлекает тебя что-то. Чей-то чужой голос. Голос того, кого нет в этой комнате.
"Алекса," - шепчет до боли знакомая женщина. - "Ты голодна?"
Александр
Начавшее было проходить головокружение возникло вновь. В ушах зазвенело - пронзительно и громко. Лишь мгновением спустя ты понял, что этот нестерпимо громкий шум - аплодисменты. Заглушающие остальные звуки. Люди вокруг тебя открывают рот, но не слышна их речь. Вместо этого оглушают округу хлопки, и, кажется, среди них ты различаешь свой собственный голос. В нём сквозит радость и восторг. Слова, которые произносишь ты сам, тебе знакомы - когда-то ты произносил их на защите одной из своих диссертаций.