Послушно следуя за Адамом и Региной, Сильвия ван Эллемеет не понимала, что они сейчас творят. Как можно в этот славный час единения населения Элкора, в этот миг сверженья старого строя забыть о тех, кто, не жадя жизни своя, пошел на приступ цитадели тирании? Душой психолог хотела остаться там, с волнующимся людским морем, но долг звал ее следовать за "Ястребом": в конце-концов, именно Барреа является лидером сопротивления и, наверное, знает, что делает.
Хотя насчет последнего у Сильвии возникали сомнения: больно странно, нетипично и неуравновешено вела себя глава повстанцев - словно бы она забыла о res publica, их общем деле, сконцентрировавшись исключительно на мелких себялюбивых личных чувствах мести власть власть придержащим. Для девушки все это казалось неправильным и непонятным: не такими были главы бунтовщиков в тех исторических трактатах, что читала она. Регина походила скорее на палый лист, захваченный внезапным порывом ветра и вознесенный на краткий миг выше родных крон.
Следуя за широкой, закованной в броню спиной провошатого, взбудораженная и накрутившая себя Сильвия мало-помалу успокаивалась, возвращаясь в привычно спокойное и несколько отстраненное состояние. Бешенное пламя в ее груди, хотя и не затухло еще, подуспокоилось, обернулось донельзя раскаленными углями - тихими, пока кто-то не бросит на костер ненависти новые дрова гнева.
Бронированный внутренний бункер Бормана произвел на мобеду самое серьезное впечатление. Чтобы его взять с земли требовалось, наверное, или привлечение роты специальных сил, или использование какого-нибудь инженерно-штурмового батальона, обеспеченного всей специальной техникой. Сильвия, хоть и была офицером резерва, военным не была, но и она понимала, что выкурить бывшего Императора из его норы невозможно. Ну или, как минимум, крайне время- и ресурсозатратно. Не говоря уже о значительных человеческих жертвах, сопряженных с данными мероприятиями. Зато "Ренессанс" мог запросто превратить это уютненькое гнездышко в братскую могилу Бормана и его избранных клевретов.
Барреа, по-видимому, военным была еще в меньшей степени, чем второй лейтенант ван Эллемеет - и это не смотря на длительное, как поняла психолог, руководство партизанско-диверсионными частями элкорских резистенционеров. Пошла, как по бульвару, к самому входу в бункер. Зороастрийка криво и презрительно усмехнулась: она что, будет биться головой о стену и умолять Императора выйти "на честный бой один на один"? Или в бессильной злобе пинать тяжелую дверь, не в силах лично придушить диктатора? Или начнет читать тирану проповедь о том, какой он был плохой и злой - в лучших традициях дешевых голофильмов о героях Федерации?
В глубине души Сильвия надеялась, что Регина, убедившись в неприступности укреплений, отдаст приказ "Ренессансу" открыть огонь, но надежды эти таяли с каждым шагом "Ястреба". Словно карточный домик, они окончательно рухнули, когда безумная мятежница посмела произнести ей две противопечащие друг другу команды: "поспешить к Ренессансу" и "отыскать пропавшего пилота".
Что бы ни хотела Барреа сделать с бункером Бормана, она собиралась сделать это в отсутствие вынужденной союзницы, отсылая ее незнамо куда. Как и на чем добраться до корабля? Где искать Дженну? Все эти вопросы требовали ответов, а отдавшая приказ их явно не имела.
Сильвия выпрямилась, словно бы получила пощечину, вскинулась недовольно. Уже было успокоившийся, вновь разгорелся гнев в груди.
Мировой пожар крови,
Господи, благослови!
Хотелось подойти и ударить по лицу ненормальную, даже не снимая бронеперчатки, чтобы хоть кровь привела ее в себя. Но психолог осознавала, что верные псы "Ястреба" не дадут ей причинить вред своей начальнице - и ван Эллемеет только сжала раздраженно кулаки, бессильная что-либо изменить.
Несколько глубоких вдохов и выдохов, и девушка почувствовала в себя достаточно сил ответить Регине, не сбиваясь на рычание:
- Поняла. Отправляюсь на поиски пилота. При наличии сведений о ее вероятном местонахождении, а так же о местонахождении внутренней тюрьмы, прошу передать их мне. А так же мне нужны два бойца для охраны и защиты.
Обернувшись к подчиненным Адама, она вскинула в воздух сжатую в кулак руку, согнутую в локте:
- Солдаты, настал наш час! Кто готов освободить узников преступного режима, ожидающих своего конца в темницах Бормана!? Вперед! Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг!