Двадцать первого июня, ровно в четыре часа утра, в городе Лейфе, вне радужной сферы Университета каждый уцелевший маг, адепт, ведун или подмастерье оккультных наук пережили краткий момент бездонной тревоги.
Кто-то спал в этот момент: в перерыве между тониками подрёмывал на раскладушке в недрах лаборатории, раскинув крылья посапывал в не вполне собственной, но вполне уже родной кровати, укрывшись одеялом смотрел сны, оставив загадки и таинственные послания на утро, или же спал сном праведника, уверенный в собственной безопасности. Кто-то мерял шагами комнату, считая секунды, сжимая в нервной руке посох и кидая взгляды на светлеющие даже в темноте двери. Кто-то предавался усладам тела под шелковыми простынями, кто-то, поминутно сверяясь с древним томом, старательно возводил магические барьеры, кто-то смешивал в ступе травы с таинственными свойствами, способные исцелить также легко как и убить. Все адепты сквозь явь и сон почувствовали как сквозь них прошла незнакомая вибрация, глубоким набатом заставившая откликнуться всё естество.
Так собаки чуют звуки, неслышные человеческим ухом. Так крысы знают что пора бежать с корабля когда удалые моряки ещё глушат грог на верхних палубах. Так птицы чуют направление ветра прежде чем взмахнуть крыльями.
Инстикт.
В данном случае страха.
Словно каждая частица крови вдруг, на миг, обрела свой собственный голос и закричала от ужаса.
Во снах Невера белотелые люди с алыми ладонями, с алыми лицами, с алыми языками жгли костёр под грудой камней, под усмешкой злого солнца.
Каэро в поисках зелёной искры бродил бесконечными лабиринтами, набухшими лиловым, ускользающим света, и лабиринт смыкался вокруг него защитной-удушающей-защитной раковиной, уничтожая пути назад.
В снах Омни поддерживающие Ирель кристаллы неожиданно налились алым и лопнули, обрекая весь континент на немедленную катастрофу, и самих рафа на быстрое вырождение.
Просперо, бодрствующий и ждущий именно этого часа, увидел как хитроумные арканные часы замерли на несколько секунд прежде чем двинуться вновь. Как и днём ранее повсеместно по городу мигнули и вскоре вновь зажглись арканные светочи, ослабели и вновь возобновили работу арканные замки, слегка осели годами назад выколдованные материалы домов и стен. Кто-то улучил момент и открыл дверь, что до того не открывалась десятилетиями.
Неведомо для многих, это мгновение ужаса было одним из самых простых, самых естественных явлений в жизни любого человека.
Стуком пульса. Вторым ударом неизвестного сердца. Ещё день, ещё один такой удар – и спящий не сможет не проснуться.
* * *
Когда студенты (кто раньше, кто позже) проснулись каждый в своих аппартаментах и, мигая, зевая и потягиваясь, вышли, посмотрели или случайный взгляд на улицу, их – и только их взгляду, взгляду людей с по-настоящему раскрытым флоигмом – предстало раскинувшееся над Лейфом безмятежное небо.
Розового, сияющего словно грань кристалла, цвета.