Лейф
Расположенный на пяти холмах Лейф стоит на естественном пересечении Драконьих Линий, этих невидимых (для обычных смертных) жил мира, по которым, как кровь по венам и артериям, течет и рассеивается магическая энергия вселенной. Неудивительно, что от самых первых временных поселений более чем три тысячи лет назад это место привлекало одаренных, пророков, проклятых и мистиков. Поначалу, когда леса вокруг Лейфа стояли темными и могучими, жил здесь кайдже, невысокий лесной народ, среди вечных теней и магического тумана сражающийся с шикода, злыми духами деревьев. Чем закончилась та война неизвестно – лишь резные каменные менгиры остались от кайдже, да обагренные старой, старой кровью жертовники, настолько въевшейся кровью, настолько старой магией что тысячелетия спустя та кровь ещё пахнет как свежая; лишь отдельные деревья остались от шикода, деревья с белой корой и алыми листьями, окаменевшие так, что даже алмазная пила их не берет. Чем закончилась та война неизвестно, поскольку когда Каэнэль Светозарная Смерть пошел войной на других богов, волны новорожденного моря Арсис затопили те леса, и погребли под собой всё, что оставалось и от кайдже, и от шикода, если было там чему оставаться. Целых три столетия, пока боги воевали с богами, и смертные со смертными, росло море Арсис, питаемое утробной завистью Морского Старца к суше, росло море так, что уже и подножья гор Серой Стены к востоку лизнули его жадные соленые волны, росло море пока старый бог не был пленен собственной дочерью Нелазер и заключен в алебастровую раковину на дне самой глубокой из морских впадин.
Море отступило, но до сих пор среди холмов да рек вокруг Лейфа находят люди порой странные раковины да покрытые древними водорослями алтари. Поговаривают, племя рыболюдей до сих пор живет в подземных озерах под городом, похищая неосторожных и творя ужасающие обряды, но современные взрослые лейфовцы лишь отмахиваются – в наш ли просвященный век верить детским страшилкам?
Море отступило, оставив после болота, затем и болота отступили, оставив после себя плодородную землю. Каэнэль к тому времени был заключен в Мертвом Мире, где он правил как единственно подлинный мессия, король собственной тюрьмы, но бои проходили далеко от пяти холмов, и вскоре новые леса поднялись на неизувеченной земле, и новые народы пришли, принося с собой речи и искусства. Первыми были народы Мамонта, Сокола и Лисы, что, устав от бродячей жизни, осели среди этих лесов и воздвигли первый город среди старых менгиров, – город деревянных хижин и палаток из шкур, но всё же город. Со временем город рос, камень сменял дерево и кожу, вожди, а затем и короли сменяли мудрецов и старейшин, но всегда среди холмов жила арканная сила, и ни жестокий король Мезим, ни кровавый фанатический культ Яркой Звезды, ни Сидж, революционер и аскет, принесший в Лейф чудеса технологии, ни уменьшили число арканистов, что приходили в город на пяти холмах, ведомые силой этого места, или же рождались среди них.
Лейф знал свои падения и взлеты. Восемьсот лет назад он был центром агрессивной империи Гарнок, пока колдуны-императоры не выродились в дьяволицирующие кровосмесительные подобия своих доблестных предков и империя не распалась в кровавом бунте четыреста лет назад. Был он оком шторма чистой анархии, городом ужаса, где пьяная от крови толпа колесовала каждого, в ком была заподозрена хотя бы капля арканной крови, городом кровавых огней и глыб смолянистого янтаря, в которые были заживо вмурованы те, кто смел оказать уничтожаемым хоть толику защиты. Был он едва-едва воскресшим из руин городом-государством, прячущимся за скорлупой нововозведенных стен от полчищ мародеров и беженцев, гонимых с северо-запада экспансией королевства Валлорег и его королев, правящих с изумрудного трона. Именно арканисты спасли тогда Лейф-Непокоренный, и стоит ли говорить что Университет, заложенный через тридцать лет после заключения мира с Валлорегом, с тех пор является одним из самых продвинутых центров изучения арканы на всём континенте.
Хотя некоторые камни Лейфа помнят ещё племена Мамонта и Лисы, город многократно перестраивался. Союз арканы и принесенной Сиджем технологии создает поистинне исключительные явления: Парящую Башню, в которой находится главная библиотека Университета, движимую элементалями, свитую восьмеркой через весь город реку, Хрустальную Арену, в которой вызванные демоны сражаются друг с другом ради удовольствия зрителей. Лейф стал богат благодаря магам, экспортируя алхимию и фарфорово-гладкий шёлк, стальное стекло и высококачественные линзы, пергаменты и магические металлы, бесполезные в хозяйстве, но изумительно пленяющие безделушки и на заказ сделанные удивительные машины, движимые теми же элементалями. Архимаг Университета – один из Триумвирата, что правит Лейфом, и грифонья стража охраняет подходящие к городу караваны, в то время как сокологоловые корабли отправляются из Лейфа ко всем четырем континентам.
Неудивительно, что богатства Лейфа и его слава Непокоренного не дают покоя многим. Город не существует в ваккууме. Императрицы Валлорега из века в век ищут способ сломать древний гаэс мира, привечая собственных арканистов, оракулов и изыскателей древних руин. Республика Арад, под лозунгами освобождения от гнета магократии и непотии, ведет тайные войны с Лейфом на территориях городов-государств моря Арсис, этих зыбких союзников Лейфа, ища как бы перехватить их из-под сферы влияния Непокоренного. Пираты с Острова Врат на драконоголовых кораблях призывают армии иномировых союзников, грабя корабли Лейфа (хотя и не только их), и Территории Дракенкрейга используют образ Лейфа в своей пропаганде просвященного технологического пути, к вящему неудовольствию Триумвирата. Есть среди внешних сил и союзники: Империя Хитларест к северу, богатая территориями, металлами и пушными зверями, но отсталая от цивилизованного мира чуть ли не на два века в обычаях и уровне жизни, двойное королевство Сирланде, осторожно надкусывающее Валлорег с запада, Гельзенская Лига, полагающаяся на магов Лейфа для защиты от растущих Пурпурных Пустошей, и другие.
Но сказать что Лейф существовал бы в благостной гармонии даже без внешних неприятелей было бы наивно переоценить действительность. Хотя в прежние годы бывало так, что Триумвират работал слаженно и в согласии, гораздо чаще он уподобляется лебедю, раку и щуке, тянущему Лейф каждый в своем направлении. Нынешний Архимаг, язвительный, склочный и упёртый порой до маразма старик при всей своей немалой личной силе, особенно неэффективен как часть этой зыбкой команды, умудрившись настроить и Принца, и Мастерицу против себя и друг друга. От этого управленческие структуры города, и ранее работавшие не вполне как отлаженный механизм, теперь постепенно идут вразнос. Диссонанс ещё не слишком заметен, но с каждым годом какая-то улица Лейфа остается неотремонтированной, какое-то гнездо гремлинов недовычищенным, вспышка пурпурной лихорадки незадокументированной до источника, и с каждым годом на одно яйцо грифонов больше никогда не рождает птенца.
Но мало кто пока видит эти тенденции, ведь в конце концов в Лейфе есть на что посмотреть.
* * *
Народ Лейфа блеклолиц и янтарноглазен, с тонкими, резкими чертами и длинными, нервными пальцами, даже у крестьян. Люди Лейфа живут напоказ, украшая наряды наикрупнейшими драгоценностями, что есть в их распоряжении, расшивая одежды замысловатой золотистой нитью, орнаментами и узорами, словно тем самым стремясь восполнить прирожденную блеклость облика, и красят белые волосы в во все цвета спектра, от лилового до ярко-красного. Яркие цвета вообще типичны для Лейфа, где серые и коричневые цвета зарезервированы только для гробовщиков и уборщиков. Университет, расположившийся ровно в центре города, влияет на костюм и быт лейфийцев, и не далеко не только те, кто поддерживают Архимага и его клику в Триумвирате, носят длинные туники и укороченные мантии с капюшонами, сделанные в подобие традиционных магических одеяний. Однако ввиду последних прений в Триумвирате, яростные сторонники Принца и Мастерицы, носят напоказ кинжалы, короткие плащи и высокие сапоги вместо мягких ботинок, тем самым всячески открещиваясь от клики Архимага, но не теряя традиционных лейфийских черт.
Лейф всегда был бурлящим городом. Пусть и не самый первый или даже не обширный порт на торговых маршрутах между родным континентом Амбии и экзотическим Граназаром, он издавна служил пристанищем значительному числу иноземцев. Если походить по извилистым, спутанным друг с другом в клубок улицам города, можно повстречать не только иностранцев со всех окрестных королевств, но и массу пришельцев из далеких стран. Даже гиганты севера изредка посещают Лейф, хотя этим пятнадцатиметровым созданиям велением Триумвирата предписано носить уменьшающий браслет под страхом смерти или изгнания. На улицах Лейфа можно встретить и морских странников, эльфов-калдири, с их заплетенными в косы волосами и обветренными лицами, и крылатых рафа, с далекого летающего континента Ирель, проповедущих путь гармонии, и любопытных троллей с Граназара, что рождаются от вулканов, и орков, равно оседлых и придерживающихся древних шаманских путей, и гоблинов, что некогда принесли на этот континент чудеса техники. Совсем изредка мелькнет в окне паланкина бледное, темноволосое лицо сиринэ, заносчивого кузена калдири с полумифического Тиринара, или драконида, презрительно смотрящего на любое проявление магии. Хотя экзотика есть экзотика и никто не застрахован от тыканья пальцев, чужаки в Лейфе обычно не вызывают пристального интереса, страха или же восторга. Гордые своими заслугами и родословной города лейфийцы пренебрежительно смотрят на любые попытки иногородцев их впечатлить. В конце концов, разве есть города прекрасней Лейфа, более продвинутые и цивилизованные чем Лейф, с его фонтанами и каналами, мощенными мостовыми и арканными лампадами, внутренней канализацией и стеклянными окнами почти во всех чего-либо стоящих домах, не упоминая уже о прочих достопримечательностях? Жители Лейфа гордятся своим городом, и эта гордость, граничащая с гордыней, одна из тех немногих вещей, что могут хоть и временно, но объединить последователя Мастерицы с сторонником Принца, стоит кому-то третьему сказать что-либо нелицеприятное о Непокоренном.
Словно искупая темпераментом за свой блеклый внешний вид, лейфийцы скоры на чувства и редко сдерживают их; неосторожное слово может вызвать вспышку смеха или ярости, хотя правила гостеприимства по-прежнему священны и даже в ярости никто не поднимет руки на гостя. На фоне гражданской апатии той же республики Аран, редко кому из граждан Лейфа всё равно что станется с городом, и у почти каждого есть мнение как стоит руководить Лейфом и что делать, чтобы решить все проблемы сразу.
* * *
После победы на Валлорегом около двухсот лет назад, возрожденный город был разделен на стройные, чётко расчерченные кварталы, но границы их теперь сохранились лишь внутри двойной петли рек. На пересечении этих петель, занимая массивный рукотворный остров-мост находяться Университет и Парящая Башня, окруженные значительным парком. В северной петле, находится резиденция Принца, гарнизон города, Башня Грифонов и особняки управленческой верхушки, давно ставшей в Лейфе наследственной аристократией. В южной петле, поближе к докам, там где кольцевой реке позволено впадать в море через грандиозный каскад, высятся купола и изукрашенные стены свободных гильдий, резиденция Мастерицы, склады, банки, мастерские и самые лучшие магазины города, представляя тем элиту другого типа.
За пределами двойной петли, город простирается во все направлениях, бедные районы соседствуют с пристойными, скверы со свалками, мощенные мостовые с лужами и ржавыми, закрученными наглухо колодцами. Да, в Лейфе несмотря на всё его великолепие всегда хватало бедняков. Хотя цена жизни существенно высока, и налоги не так чтобы низки, многие стекаются в Лейф чтобы испытать удачу, пополняя собой ряды неквалифицированной рабочей силы, мелких предпринимателей и мастеровых. Многие не достигают ничего, и, прогорев до нитки, не находят даже средств вернуться домой. Попрошайки и нищие просят подаяния на улицах. Хотя обманщиков хватает, далеко не все из них проворно удирают на якобы больных ногах, стоит показаться страже – в городе хватает искренне обездоленных, искалеченных, разорившихся, тихопомешанных, потерявших надежду и жевателей лотуса. Дисфункциональный Триумвират мало что делает ради их благополучия. Синий Дом, единственный госпиталь для бедняков, переполнен и серьёзно недофинансирован, а приюты, богадельни и бесплатные раздачи супа существуют лишь пока есть богатые патроны, что согласны финансировать такую благотворительность. Многие из бедняков обращаются к пути преступлений; воровство, фальшивомонетчество или похищения ради выкупа раскусывается магами (когда те соизволяют возиться) сравнительно легко, и убийства сравнительно редки по той же причине. Но контрабанда, торговля спиртным и наркотиками, нелегальные бои и рэкет, проституция, ростовщичество – все это есть в Лейфе, существуя иногда на полулегальных основаниях, как тот же Квартал Красных Фонарей или многочисленные полуподпольные пабы. Поговаривают даже что кроме трех явных правителей города, есть и четвертый, Тень, сердце разрозненной паутины преступников, безликий и неуловимый, знающий каждый забытый секрет города, каждый постыдный его порок. Предположения о личности Тени можно строить самые невероятные, но единственным чётким выводом есть то, что если эта персона и существует в реальности, а не является плодом воображения и пропаганды, она должна быть очень натасканной в магических искусствах чтобы так долго избегать поимки и предательства.
* * *
Но довольно о неприятном, поговорим о праздниках города. Лейфовцы любят свои праздники и, как и многое другое в своей жизни, отмечают их с страстью и размахом, которые достигают пика в ежеосеннем Праздновании Розама Милостивого, покровителя пива, эля и прочих хмельных напитков. В первый понедельник октября, Лейф украшается изображениями кружек и окутывается запахом жарящихся колбасок, мастерские закрываются, женщины и мужчины надевают национальные головные уборы, припасенные именно к случаю и похожие на винные бутылки, и на улицы города выливаются десятки фестивалей, пробований вин, дегустаций сыров и конечно же, ценители пива, особым образом вяленной рыбы и жаренных колбасок.