Спокойно, как на учениях, Венделин выстрелил в ближайшего здоровяка. Уже полагая того мертвым, штурмовик собирался перевести огонь на соседнюю цель, когда недобитый мерзавец нашел в себе силы рвануться и отмахнуть ножом по солдату. Глубокая рана мягких тканей была болезнена и неприятна, и заставила фон Мюлленхейма снова выстрелить в никак не хотевшего умирать негодяя.
"Варп побери этого ублюдка, как же я так недосмотрел! Фраговы отродья!", - пронеслись в голове экс-прогена мысли, пока огонь хеллгана отбрасывал неприятеля.
Но если невезет, так значит невезет до конца. Воспользовавшись тем, что внимание Рехтберга оказалось полностью поглощено одним противником, еще один бугай ринулся к каср'кину.
Увы, подготовка Венделина в Схоле была подготовкой коммиссара, а за свой невеликий срок службы как штурмовика он еще не освоил в должной мере всех грязных приемов боя на короткой дистанции.
Удар ножом - и фон Мюлленхейм почувствовал резкую боль в груди. Ему словно пережали дыхание, а рот наполнился солоноватым привкусом крови. От мощного удара мужчина харкнул кровью прямо на грязный пол подулья. Первая серьезная кровь верных воинов Его, первая, но не последняя...
Но подготовка Имперского Коммиссара - великая вещь! И Рехтберг, пускай и не состоявшийся в этом амплуа, нашел в себе силы действовать, пускай и через боль.
Руки Веделина тут же отпустили лазган, левая, раненная рука, ребром ладони нанесла удар по сгибу руки с ножом, в то время как правая, выхватив армейский нож, ударила в шею того, кому не место в Pax Imperialis.
- Et peribunt immundus!, - прошипел сквозь зубы раненый штурмовик. - Сдохни!