Сортировка захваченных пленников шла полным ходом, когда чуткого уха темных эльфов достиг какой-то новый звук. Он все рос, ширился и наконец сложился в один из стандартных войсковых сигналов, используемых войсками Наггарота. Он был почти неузнаваем, поскольку выдували его разом на двух боцманских дудках, инструментах и так не сильно подходящих для подобного дела, очень старательные, но крайне неопытные сигнальщики. Однако Хаджариту все же удалось опознать команду: "От кавалерии, постоянной, пол знамени, собирайсь." Оп-па...
Постоянной кавалерией по традиции именовали тяжелых всадников низших рас, напрочь лишенных смертоносной элегантности рыцарей темных эльфов и их недостойных родичей. Вроде бы словечко прижилось после одной из первых высадок в Бретонии, когда Наггаротцы с удивлением осознали, что приличную(разумеется, по человеческим меркам) военную подготовку получает всего одна небольшая каста людишек, а остальные ничего страшней плотницкого топора отродясь в руках не держали.
Впрочем, история возникновения таких терминов никогда особо не интересовала Хаджарита, а уж сейчас и подавно. Десяток рыцарей,во весь опор несущихся к деревушке - это очень серьезно. "Кинжал Кейна" только-только приблизился с берегу и его экипаж, занятый выгрузкой, явно не успевал оказать пиратам поддержку. Отступить под прикрытие стреломета тоже не вышло бы - лошади были явно быстрее. Происходи дело в чистом поле, у небольшого отряда корсаров были бы серьезные проблемы, но в селении шансы пехотинцев и всадников уравнивались. Оставалось только воспользоваться всеми имевшимися у пиратов преимуществами и победа над очередным противником будет у них в кармане!
Поредевшая команда "Кинжала" с похвальной четкостью рассыпалась вдоль единственной улочки рыбацкой деревушки: стрелки торопливо взводили арбалеты, рукопашники эфесами сабель, пинками и зуботычинами сбивали в кучу пленных людей и заставляли их убраться с дороги: в самом начале боя этот скот только помешал бы нормально целиться, да и свою роль пленникам предстояло сыграть немного позднее.
И вот, наконец, появился противник. Вылетевшая из-за угла дальней лачуги кавалькада представляла собой величественное зрелище: крепко сбитые люди, в полной броне, на рослых боевых скакунах неистово рвались на выручку своим соплеменникам, значки на склоненных пиках грозно трепетали, а вьющиеся за спиной плащи довершали картину. Ур-р-ра - выбивали лошадиные копыта по мерзлой земле - Сом-нем, р-р-азмолотим, спасем. Уж на что Хаджарит презирал низшие расы, но и он застыл на пару секунд, зачарованный этим порывом. Впрочем, в себя корсары пришли довольно быстро - едва рыцари приблизились на достаточную для стрельбы дистанцию, арбалетчики дали первый залп. Поразить защищенных тяжелыми доспехами всадников они и не пытались - все же, с такой задачей многозарядный арбалет мог справиться только метров с двадцати - а вместо этого сосредоточили огонь на незащищенных конских шеях и мордах. Рассуждал командир налетчиков довольно просто: вылетевший из седла рыцарь, даже если и будет способен продолжать бой, то явно будет не так страшен, как до падения. Более того, мертвая лошадь становилась естественным препятствием на пути у следующих рыцарей, вынуждая их замедляться и тормозя блистательную атаку. А если погасить первый порыв кавалерии, то дальнейшее уже будет не так сложно.
Второй залп и сразу же корсары пинками и клинками поднимают пойманных детишек и баб и гонят их на атакующих. Наггаротцы не обольщались - импровизированный живой заслон едва ли задержит всадников дольше, чем на несколько минут. Но этого времени пиратам должно было хватить, чтоб отступить к двум более или менее приличным домикам и занять оборону в дверях.