- Чего ж не и поработать топтуном, господин Пауловский, - подмигнул залихватски Дванов. Выпрямился, отряхнул снег с плеч, улыбнулся, почти уже ставшему другом соратнику, махнул рукой и двинулся за парнем.
- Вы это, за осанкой следите, ТОВАРИЩ, - чуть громче добавил, уже отдаляясь. Улыбка кривая по лицу скользнула.
А парень вон он, впереди семенит, бодрым шагом удаляясь.
Надвинул шапку поглубже, воротник поднял повыше, руки в карманы сунул, на манер здешних прохожих. Странно, а ведь раньше руки в карманах брюк держать считалось плохим тоном. О времена, о нравы!
- А глаза у Казимира нездорово блестят. - Почесал щетинистую щеку. - Старые раны не заживают, душевные тем паче.
Вперед и вперед, внимания не привлекая. Весело снег под ногами хрустит, уголок глаз иногда взглядом паренька цепляет. Вот рука вновь за сигаретой полезла. Скрипнула зажигалка, вздох, блаженный выдох. Что бы не говорили, а цигарки успокаивают. Взгляд беззаботный по сторонам. Красивый город, ничего не скажешь. Идешь и чувствуешь мощь его, пусть слегка и увядшую.
- Что-то подозрительным стал я совсем. Всюду враги чудятся. Не дело это.