Ближайшая подворотня была на другой стороне проспекта, наискось от входа в дом инженера Самсонова, уходила во внутренний двор неприглядного пятиэтажного дома с выбитыми стёклами на втором этаже и неприличной, да ещё и с ошибкой надписью углем на бледно-жёлтой стене.
Затаились внутри пустой сводчатой арки; Пулавский с тростью наготове следил за домом Самсонова. Тянулись минуты, сыпало редкой уже крупой с белёсого неба, дрожали на ветру голые ветки лип посередине проспекта, проехали сани с горбом затянутого брезентом груза, редко то по этой, то по той стороне проспекта проходили укутанные в пальто и полушубки люди.
И в тот самый момент, когда уже собирались уходить, дверь парадной в доме Самсонова отворилась, и на панели показался тот самый парень с лестницы. Тот оглянулся по сторонам, бросил окурок в снег, поднял воротник серого пальто, надвинул на глаза кепку и, горбясь, быстрым шагом пошёл по Можайской.