Шнейдер решительно пожал руку Барташова.
— Я всё понял, — сказал он, хмуро глядя Ефиму в глаза. — Конечно, на двоих больше получится, чем на троих. Я вообще на целую треть претендовать и не собирался: понимаю, что вам нужнее, можно новую жизнь начать. Но только, Ефим Антонович, я лжи терпеть не могу, так что давайте называть вещи своими именами: вы же и не собираетесь никого искать, правда?
Предложение Коробецкого повисло в воздухе.