"Грязный маруто..." - раздраженно подумал про себя Кано, называя Хсиао японским прозвищем для китайских военнопленных времен второй мировой войны ("дрова"). Однако визуально улыбка японца стала лишь чуточку менее доброй: он, конечно, не ожидал много от бескультурной нации трусливых и хитрых преступников-коммунистов, но чтобы уважаемый глава корпорации даже не предложил ему свою визитку, в обмен?
"Да он бы ещё свою секретаршу-проститутку прислал для переговоров! Лучшего способа сказать "вам тут не рады" было просто не найти. Этот Хсиао действительно настолько варвар или специально хотел меня оскорбить?" - мысль так ярко и раздражающе звучала в голове, что Кано даже замешкался на мгновения, пока китайцы рассаживались по местам и не сразу заметил, что тайка не стала садиться и встала рядом. Мозг спешно отбросил раздражение, силясь сообразить, что она сейчас от него хочет.