Пустились в бой, медведь и гладиатор. Первым успел нанести удар Бертрад. Глухой стук, и прямое попадание в челюсть. Даже в медвежьем облике такой удар был довольно чувствителен. Урм пошатнулся, но все же атаковал. С противным скрежетом полоснули медвежьи когти по броне. Один раз, другой. Войдя в неистовство, Урм рвал и кусал, пока его зубы, наконец, не ощутили под собой мягкую плоть врага.
Прямо в лицо. Мягкие щеки быстро порвались под натиском зверя, заставив врага взреветь от боли. Кровь брызнула на язык, напомнив о своей непередаваемом вкусе. Однако, момент триумфа длился недолго: озлобив Бертрада, Урм заставил в итоге нанести его сокрушительный удар в ухо. Челюсть медведь не разжал, и потому значительная часть лица сошла с черепа гладиатора, прямиком в пасть к животному, в момент, когда тот отвалился от своей добычи.
Ослепленный от боли, королевский бальвар схватился за лицо, ожидая, когда зарастут щеки и нос вернется на место. Если мягкая плоть восстанавливалась быстро, то с носовым хрящем дело обстояло труднее.
Без носа, весь в крови, мужчина впал в неистовое бешенство. Будто в издевку над ним, в следующую секунду прямиком со стороны Фертхала влетела в безумного его же секира. Чудо спасло бальвара от неминуемой смерти. Однако, острая часть все же изрядно полоснула того по ноге, вмиг разрезав бедренные мышцы.
Конец атаки?
О нет, вишенкой на торте оказался меткий удар райвашарки, что пробил грудь бальвара копьем.
Зрители затаили дыхание, не веря в происходящее. Остальные «пятерки» тем временем, окрыленные успехом своих собратьев, бросились на гладиатора со спины, бойко начав кромсать его своим ржавым оружием.
- Ненавижуууу… - прорычал мужчина, плюясь слюной. Хрустнуло древко, вырываемое из груди, - Тупая сукаааа…
Лицо внезапно стало вытягиваться, за долю секунды превращаясь в пасть. Пытаясь перегрызть шею женщины, бальвар подался вперед, но и тут ему не повезло. Молниеносная стрела, пущенная умелым лучником, прошлась по покасательной, разрезав один глаз и переносицу Бартраду. Гребанный эльф успел сделать выстрел за какую-то долю секунды до того, как Кхиба должна была лишиться жизни.
Дернувшись от удара, и щуря глаза Бертрад махнул своей мощной рукой, что почти обратилась лапой, и разорвала брюхо ближайшему пирату. Человек вскрикнул, хватаясь за живот, и повалился на землю, утягивая за собой и товарища. Второй удар полу-лапой оставил на Кхибе три неглубокие борозды.
Третьего удара не последовало, поскольку полностью обернувшись, бальвар уже уперся на все лапы, представив арене свой животный облик.
Возможно, кто-то назвал бы его медведем, из-за схожести морды. Но массивность шеи и головы, при некрупном тазе, помогла особым знатокам распознать в огромном животном гиену. Жуткую, страшную, одноглазую гиену, почти лишенную носа. Серебряные клыки буквально вываливались из ее мощной пасти, угрожая рассечь все, на что они попадутся.
Выглядывая здоровым глазом, зверь нацелился на того, кто нанес ему последнюю рану: его жертвой должна была стать райвашарка.