Александра почти сразу же столкнулась с еретиками, но благо что не в одиночку - через мгновение и остальные гвардейцы были тут же. Слева, почти параллельно Саше, был Миллс, и перед вами возник рослый еретик при лас-пистолете и здоровенном тесаке. Первой своей жертвой он избрал именно Браун как, на его взгляд, легкую добычу. Он с силой опустил клинок прямо на голову Александре, но та успела вскинуть оружие и заблокировать удар, хоть руки и дрогнули под его напором. Но еретик рассчитывал на победу, и открыл свой бок для Миллса - чем тот и воспользовался, вогнав штык-нож под ребро. Здоровяк начал заваливаться на Браун, щедро окропляя девушку кровью, и той пришлось поднырнуть под его плечо, и вместе с тем она успела вырвать лас-пистолет из его слабеющей руки.
Барри помог ей, но невольно подставился и сам - из задних рядов на него прыгнул другой враг, совсем без стрелкового оружия, зато при пиломече. Повалив связиста на землю, еретик зажал руку Барри, что продолжала держать лаз-карабин, навалился, и включил пиломеч, опуская визжащее лезвие всё ближе и ближе к его шее. Миллс успел схватить его за запястье свободной рукой, но пока что это не сильно ему помогло - давить сверху было несомненно проще. Барри не сразу понял, что это женщина: лицо покрыто грязью и многочисленными кровоточащими шрамами, лишенные радужки глаза с какой-то сумасшедшей радостью смотрели на него, а из рта нестерпимо, отвратительно пахло.
Возможно, Саша и могла бы помочь ему, но прямо сейчас в её сторону двигался другой еретик с лазганом и примкнутым штык-ножом наперевес, а безымянный гвардеец слева от неё едва успевал отражать атаки парочки предателей.
Мачевски, совсем потеряв голову от творившегося, устремился вперед. И остановился только тогда, когда перед ним возникла фигура вражеского космодесантника. Джон, и так не отличавшейся высоким ростом, дышал ему в лучшем случае в пупок. Штык-нож жалко высек искру из керамитовой брони, ничего ей не сделав; что дальше произошло, Джо даже не успел понять, только вот очень сильно заболела правая рука, и сквозь марево боли он увидел, что из предплечья белеет обломок собственной кости, а его ладонь превращается в раздробленную массу под нечеловеческим давлением руки космодесантника Хаоса. Не в силах более устоять, гвардеец рухнул на колени подле врага. Резко дернув Мачевски на себя, словно тряпичную куклу, еретик почти монолитным движением пробил грудную клетку Джона, сминая кости покрытой шипами перчаткой, добрался до позвоночника и переломил его, выдирая наружу. Какой-то гвардеец, с круглыми от страха глазами, что шел за Джоном, попытался выстрелить в космодесатника в упор на максимальной мощности лазгана, но короткая очередь болтера буквально разорвала его на части, оставив невредимыми лишь ноги. Сквозь эти брызги мяса вперед вырвался лейтенант второго взвода, и дал короткую двойку из болт-пистолета прямо в голову хаосита, оборвав жизнь этой машины смерти. Он завалился на спину, а сверху упал и Мачевски - уже с остекленевшими глазами.
Прайслер, что находился под действием стимма и озверина - жуткая комбинация, которая даст о себе знать позже - не ведал ни страха смерти, ни страха как такового. Весь бой превратился в него в смену кадров, словно смотрел старинный диафильм. Вздувшиеся вены, казалось, вот-вот готовы выскочить наружу, разорвав кожу, а сам Франц буквально чувствовал, как бежала кровь по ним. Вот пришедший на помощь космический десантник, слева от него. Вот он горизонтальным ударом силового меча вспарывает брюхо своему когда-то брату, а ныне предателю и еретику. Франц видит наплечник Ангела Императора, багряного цвета, на котором рисунок стилизованной капли крови, увенчанной крыльями. Успевает прикоснутся к нему, вытянув руку - броня прохладная, чуть шершавая, словно под краской тысячи песчинок. Силовой доспех космодесантника - сам по себе объект поклонения, это храм из железа, керамита и узлов силовых кабелей, таинственных устройств с духом машины внутри. Возможно, это облачение помнит времена неимоверной давности, может быть даже участвовало в легендах о Предательстве, а может быть, и даже видело самого Императора во плоти. Щелк - Франц вспоминает о втором еретике-десантнике, что был прямо перед ним. Щелк - к телу Прайслера летит цепной топор, размером, должно быть, с самого Франца. Щелк - рука отлетает в сторону, отсеченная разящим мечом Ангела. Щелк - еретик поднимает другую руку, целясь из болт-пистолета в Ангела. Щелк, щелк, щелк - снаряды бьют в наплечник лоялиста, но не пробивают его. Справа возникает орущий в праведном гневе старина Себастьян, со своим зверским оружием, двуручным Потрошителем, и опускает его на еретика. Зубья сначала лишь высекают искры из доспеха, но всё-таки вскрывают броню и начинают кромсать плоть, старательно отпиливая вражескому космодесантнику уже вторую руку. Вмешивается третий хаосит, его оружие уже напилось кровью, и ударом обуха оружия откидывает Себастьяна, выломав тому челюсть и стесав кожу с правой стороны лица. Священник падает, потеряв сознание, а продолжающий реветь Потрошитель - к твоим ногам. Хаосит-десантник идет на тебя, Потрошитель - у твоих ног. Ты как-то просил Себастьяна о тренировке с цепным - это было не так давно, но теперь кажется безумно далеким прошлым. Что ж, тренируйся.
Тейн, находясь в нескольких метрах от Прайслера, мог всё это видеть. Но сейчас у Бьорна были свои заботы, потому что прямо на него пер еретик, очередной солдат-предатель, с лазганом и штык-ножом. Только вот модель какая-то другая, кажется. Ревя во всю мощь легких, пытаясь то ли подбодрить себя, то ли напугать тебя. Он ударил сверху-вниз, но Тейн успешно отвел удар и всадил штык в открытую пасть. Он почувствовал тяжесть тела, и то, как оно бьется в смертных конвульсиях. Видел, как поток горячей крови хлынул по стволу оружия, к его, Тейна, рукам. Лазган выпал из рук противника - вот и новое оружие. И Бьорн немедленно завладел им. Черт с ним, что принадлежало еретику - наверняка оно убивает не чуть не хуже любого другого. Да, модель определенно другая. Приклад и цевье деревянные, а режима огня только два - обычный и максимальный. Магазин более короткий, видимо заряд меньше. Впереди, непосредственно перед Бьорном было еще как минимум трое еретиков, и все они двигались в его сторону, а один из них уже вскидывал лазган для выстрела. Надо поторопиться.
Штайнер сам повинуется своему приказу - точно так же поступает и Тейн, успешно прикончивший еретика и завладевший его оружием. Бьорн совсем недалеко - слева, через одного гвардейца из того же взвода. Гансу и этому солдату, кажется, его звали то ли Родни, то ли Дорни - ну как-то так - пришлось особенно дерьмово, потому что перед каждым было по еретику, за их спинами еще двое, и еще один дальше. Они толпились, жаждя как можно быстрее вступить в бой, но всему своё время. В очередь, сукины дети! Штайнер, лихо крутанув приклад, отбивает выпад противника, подныривает, и резким ударом снизу-вверх пробивает подбородок. Окровавленный штык выглядывает наружу где-то в глотке еретика, за языком. Ганс слышит, как тот утробно булькает, и понимает, что враг не жилец, он захлебывается собственной кровью, с перебитой артерией долго не протянуть. Враг еще хватается если не за жизнь, то за возможность убить Ганса, как-то нелепо взмахивая оружием. Штайнер отбирает оружие, а еретик все тянется руками, как ребенок, лишившийся игрушки. Вместе с тем, он рухнул на колени, но не упал - лазган Штайнера встает на приклад, держит врага. Руки скользят по штыку, еретик пытается снять голову с лезвия, но уже слишком поздно. Так он и затих, сидя посреди поле боя со штыком в шее, смотря в никуда. Ганс скорее всего просто оставил его позади, потому что перед ним и этим Родни-Дорни выросло еще двое новых.
Фабио и Тео летели недолго - буквально пару мгновений. Их появление с космодесантником во главе оказалось полным сюрпризом для расчета миномета, если судить по их рожам, искривленных смесью страха и удивления. Безымянный десантник отпустил гвардейцев, сам тут же бросившись в бой. Лихо отбросив миномет в сторону - здоровенная труба словно ничего не весила - Ангел напал на одного из еретиков. Он даже не стал утруждать себя и доставать оружие. Схватив противника, десантник играючи прижал его голову к бордюру-оградке, и просто раздавил, впечатав кулак тому в висок. Второй из расчета, кому выпало стать жертвой Фабио, повернулся к космодесантнику и выстрелил из лаз-карабина в спину, конечно нанеся нулевой урон. Зато к самому Фабио он оказался спиной, что было очень кстати...
А вот ван Бродену предстоял относительно честный поединок. Жалкий еретик был меньше Тео, честно говоря - просто какой-то голодный заморыш, нашедший однако время, чтобы покрыть своих сухие руки нечестивыми татуировками. Он начал поднимать карабин для выстрела, и теперь все зависело от прыти ван Бродена - убей раньше, чтобы не погибнуть самому. В такой ситуации не стоит надеяться на прочность защиты.