Пришел в себя. Огляделся по сторонам ошарашенно.
Крики, мат. Пороховая гарь, вонь паленой плоти. Брызги свежей крови на мостовой, на броне "Химеры".
Пригнулся, карабин вскинул, поводя стволом по окнам окрестных домов, но врагов не увидел. Неужели сами? Все это - сами?
Гигант Сяопин - наповал, от башки одно воспоминание. Сержант лежит. Ван Броден орет как резанный, пока медик пытается заткнуть брыжжущую красным рану. Браун... У-у-у, теперь она точно не женщина, а Гвардеец.
-Во вы ебанутые... - выдохнул Тейн со смесью осуждения, ужаса, и, кажется, немного восхищения. Надо ж так!
Бросил взгляд на ошметки разнесенной "Химерой" баррикады. Вздрогнул. Нет, не место этому говну в Империуме!
Себя осмотрел, прислушался к ощущениям. Невридим, в разуме. Прошептал под нос:
-Это... Император... Спасибо, типа, за мной не заржавеет.
Вот Штайнер зашевелился, начал руководить. Ну, пускай. Кто-то же должен.
Бьорн закинул карабин за спину, и взял под мышки сержанта. Помогать только ему че-то никто не спешил. Собачиться принялись - кто теперь главней, да кто виноват, да что делать. Даже оружием уже трясти начали.
Тейн поднял голову, и сказал:
-"Мы должны решить..."! "Что остальные скажут..."! Вы, бля, еще это... голосовать предложите. Нехуй тут решать. Ты, Штайнер, типа это, командование принял - так и командуй. Потом с тебя и спрос. А кто типа правый, кто неправый - трибунал, это, как его, установит...
Давай, Прайслер, за ноги бери, - продолжил Бьорн, кивая на сержанта, будто ничего и не было, - Тяжелый, блин...