Нападение было… не провалом, но и не слишком удачным. Город взяли, но в том или ином качестве "Тигры" потеряли четверть своего состава. Кто-то пролетел мимо цели, кто-то был выведен из строя в бою, кто-то, возможно, сейчас еще сражался на другом участке. Рейнджерам пришлось еще хуже. Митчелл не знал точно, сколько солдат потерял 175-ый, но шеренга "коробочек", вокруг которых копошились механики, и суета медиков, бегавших из одной палатки в другую, говорили о плачевном состоянии дел. И десантник не мог не ощущать своей вины в случившемся. Действия отряда были субоптимальны. Он делал все, что мог, и, наверное, справился бы с "Драконом" и без помощи "Альфы", просто благодаря тому, что имперцы зачем-то решили пойти в рукопашную… но оставшимся членам отряда не хватало то ли опыта, то ли смелости, то ли удачи.
- Смелым судьба помогает...
Вот только не против автоматического гранатомета в руках противника. Три бойца против одного. В "раздевалке" Митчелл подключился к общей базе данных, и, пока техники и машины снимали с него броню, осмотрел ход боя повторно. Несколько раз во время просмотра его рот кривился, будто от зубной боли. Будь у станции автоматизированного перевооружения оператор, он бы спросил, нет ли болевых ощущений при снятии брони. А Митчелл бы ему ответил, что ощущения подобного рода отсутствуют, а про себя бы обругал оператора нехорошими словами, одновременно чувствуя свою неправоту – были случаи, когда адреналин блокировал болевые ощущения, а повреждения брони не давали их обнаружить в автоматическом режиме. С другой стороны, будь у станции оператор, она бы не была автоматизированной.
Впрочем, некоторое подобие оператора было. Простейший искуственный интеллект, который позволял десантникам в некотором смысле руководить процессом. Система разбирала броню на части и упаковывала ее в весящий чуть больше полутонны стандартный прямоугольный блок. В нормальной ситуации его отправляли техникам, чтобы они занимались починкой, но бедолаги либо остались на орбите, либо уже были заняты – оставшиеся в живых солдаты отделения Лайнбрейкера отделались, по сути, легким испугом и царапинами на броне. А вот от некоторых десантников приходилось броню чистить. Либо, под присмотром медиков, разбирать доспехи 29-ого века вручную, чтобы у солдат были хоть какие-то шансы выжить.
- САП, нагрудные пластины и элементы правой ноги отложить для самостоятельного ремонта.
Митчеллу уже приходилось бывать в подобной ситуации. Правда, только на учениях. Симуляция действий в отрыве от линий снабжения. Стреляли боевыми, хотя и не бронебойными – чтобы почувствовали себя, каково это, под реальным огнем противника. Благо, защита позволяла, да и на обучении Корпус не экономил, зная, что в войне не силовая броня побеждает, а солдат. И, после каждого тренировочного сражения, вокруг "раздевалок" устраивался "пикник". Десятки десантников, занимающихся сваркой, калибровкой и замазкой покоцаных элементов брони. Бегали еще тогда по палаткам, выклянчивая запасной брусок бронеэлемента, абляционки или "камуфла".
Оттащив наиболее поврежденные куски в палатку (благо, она была недалеко), Натаниэль приступил к работе, стараясь не думать о том, где бы он находился, если бы между ним и оставившими эти выбоины снарядами была не RCS-8R, а стандартный бронежилет рейнджера. Бзежинский заглянул. С надеждой на сознательность. Строго говоря, по уставу, "поднимать" вооружение противника не рекомендовалось, а уж пользоваться им запрещалось напрямую. Но, как обычно, были исключения – и сложившаяся ситуация относилась к одному из них. Митчелл с сожалением поглядел на рельсовую пушку.
- Сержант, может, нам эту Такэтатсу под свои нужды приспособить? Эта штука "Коробочку" насквозь прошила, и дистанция эффективная под полтора километра?
Ответ сержанта был, мягко говоря, отрицательный. Тяжелая, палевно с такой дурой бегать, да и вообще, когда надо сдавать, надо сдавать. И не только в картах. И, таким образом, судьба R-50 была решена. Правильно или нет, должно было показать будущее.
Закончив с ремонтом, он отнес элементы брони обратно к "раздевалке" и положил обратно в контейнер. Бледно-зеленый луч лазерного сенсора пробежался по ним, запоминая расположение в упаковке, после чего автоматические клешни утащили блок в раздатчик "одевающей" системы. Хотелось есть. Местной еде Митчелл не доверял, особенно Имперской. Не потому, что отравить могли, а потому что несварение желудка от непривычной пищи может случиться. И неважно, насколько крепкий желудок. В RCS-8R были соответствующие системы, как выражался сержант в учебке "в нее три дня срать можно" (вскоре после этого, действительно, пришлось пройти тренировки по дефекации и мочеиспусканию в полевых условиях), но, во многом благодаря этим самым тренировкам, жидко гадить в силовой броне Митчеллу не хотелось.
В палатке он нацепил ранец с аккумулятором, взял в руки рельсотрон, нацепил на пояс магазины и, будучи, таким образом, нагруженным до предела, побежал к складу батальона. Вот такая вот своеобразная физподготовка. Добравшись и вспотев как следует, он передал оружие под роспись и осведомился, где можно достать провизии. В рюкзаке был ИРП, но тратить личный запас не хотелось. Сион уже преподнес им сюрпризы, и новые могли быть куда мрачней.
Например, ночная атака киборгов-ниндзь или шиноби в термооптическом камуфляже. Не стоило забывать, что противостояло им в Баттербич диверсионное подразделение. Могло показаться, что оно было уничтожено целиком, но, приблизительно понимая образ мыслей имперцев, Митчелл знал, что они могли пойти на подобную жертву в качестве отвлекающего маневра. Какой именно могла бы быть атака противника, десантник не знал. Фантазия рисовала самые безумные варианты, например, массивный подкоп под лагерь. Метод тысячелетней давности, но от этого не менее эффективный.
Натаниэль помотал головой, пытаясь прогнать мрачные мысли. Получив в палатке рационов на все отделение, он потащил их в палатку (после рельсотрона казалось, будто ящик весил как набитая перьями подушка), где отдал сержанту с прилагавшимся к ящику документом. Заметил отсутствие Брауна и, прокрутив в голове виденное на пути обратно, он понял, что тот направился в расположение рейнджеров 175-ого. Зачем-то. Учитывая словесную перепалку в городе, совершенно зря. Не говоря уж о том, что это разрушило бы то, что начал строить Митчелл. Его надо было остановить…
…
На вечернику "Баббы Великолепного" Митчелл не пошел. Тех бойцов "Браво", кто пошел, впрочем, не отговаривал, хотя и предупредил, чтобы после праздника подошли к нему на пару слов. Когда они собрались, Натаниэль окинул всех взглядом, и, легко переборов неуместный здесь стыд, задал вопрос:
- Господа, наша эффективность была субоптимальной. Давайте подумаем, что мы сделали не так, и не будем повторять ошибок.