Лицо темнокожего мага, кажется, еще больше потемнело, но самообладание для любого волшебника было делом необходимым и управляющий Золотым зубом воздержался от комментариев в первые мгновения, лишь задумчиво причмокнув губами, а затем кивнул.
- Знаешь, ты прав. Золота на игрушки мне и вправду не хватало. Сейчас принесу остальное. - Ясвир развернулся и резким шагом покинул арену, а вместе с ним и служащие заведения бросив уборку. Двери за ними закрылись и, судя по скрежету, запирали дерзкого мага на засов. Следующее, что услышал Келеннейст, была пронзительная тишина, в которой не было даже звука его собственного пульса. Вероятно, кто-то добрый наложил на область арены заклинание тишины.
Тьма, укрывавшая арену от зрителей в перерывах между боями, рассеялась, и хотя Келеннейст не слышал ничего, видно было, что публика на краях дико рукоплещет и в общем-то чему-то очень довольна. Чему именно она была довольна стало ясно, когда из дальней двери на арену вышел самый что ни на есть настоящий глабрезу, которому для этого пришлось согнуться. Количество шрамов, жесткая шкура и прилаженные к телу доспехи говорили о том, что этот демон на арене провёл уже очень много, а его красные суженные глаза пронзительно смотрели на приговорённого. Запах серы ударил по ноздрям Келеннейста.