Стоило в их беседу включиться еще одному участнику по имени "кинжал", как острота обмена любезностями просто зашкалила, а жрец ощутил нечто очень похожее на жесткое возбуждение от того, какая ситуация складывалась между ним и благородной леди. Или, быть может, разбойницы с большого тракта? Где-то в глубине сознания слабо блеснула картина того, как нож перерезает горло служителю Золотого сердца, но тут же погасла, уступая место другим, более ярким и трепетным. Кинжал, которым поразила эльфа в самое сердце при первом взгляде золотоволосая колдунья, теперь обрел и физическое выражение, почти коснувшись кожи на шее мужчины, и реагировать на это можно было только одним образом.
Мышцы ощущались так, будто по ним гуляют разряды молнии, а сердце Аманеса забилось чаще и он, продолжая глядеть на эльфийку, облизнул кончиком языка мигом пересохшие от возбуждения губы. Даже если она была разбойницей, а эти странные люди её помощниками, встреча стоила того, и, кажется, он нашел то, что искал - женщину, похожую на его мать, строптивую, опасную и красотой соревнующуюся с ликом солнца.
- Вы божественны, когда так играете, леди Териани. - Негромким грудным голосом произнес мужчина, даже от себя подобного соблазнительного тона не ожидавший. Куда и делась мягкость с наивностью, которые аурой окружали его до этого. Теперь он смотрел на женщину, как волк смотрит на свою волчицу. Хищно, остро, плотоядно, будто кинжал был и в его руках тоже, а сами они сошлись в схватке, где победитель получает всё. - И в своём сердце эту картину я уже запечатлел.
Его взгляд медленно прошелся к её сочным вишневым губам, затем по хрупкой девичьей шее, ключице и плечу руки, державшей кинжал, закончив путешествие на лезвии, после чего вновь вернул внимание к зеленым глазам Териани.
- Разрешите ли теперь нарисовать её красками жизни, вопрос... - Произнес, сглотнув слюнки, Аманес.
Ханали Селанил учила, что романтика, любовь и страсть это всё плоды одного дерева, и вкушать их надлежит без стеснения, ведь это дар, а не какая-нибудь болезнь или простое влечение плоти, как наивно полагали некоторые люди и даже редкие эльфы.