Она добралась до края леса, хрипя как загнанная лошадь. Грудь раздувалась как кузнечные меха, майка и куртка - насквозь мокрые от пота. Хотелось рывком порвать ткань на груди, как будто это могло усилить приток воздуха. Но сил на это уже не было. Девушка рухнула на оба колена и ткнулась разгоряченным, пылающим лицом во влажный мох. При этом неосторожно коснулдась земли зараженной рукой. И тут изуродованная конечность лопнула.
Вскинувшись, она расширенными от ужаса глазами смотрела, как из обрубка полезли черные щупальца. Жалкие попытки сопротивления ни к чему не привели, живые веревки стиснули шею лишая дыхания. На секунду она почувствовала себя вздернутой на виселицу, но все оказалось еще хуже. Когда щупальца, чуть не оторвав нижнюю челюсть полезли в рот, обхватили, стиснули и перекрутили язык, забили горло .
- Нехрена себе французский поцелуйчик, - мелькнула сумасшедшая мысль…
Она билась у края болота, лихорадочно дрыгая ногами. Молодое и сильное тело не хотело сдаваться удушью и смерти. Красивое лицо было искажено гримасой боли, из выпученных глаз текли слезы, из носа слизь, по подбородку слюна. Воздух с хрипом вырывался через не полностью перекрытое горло. Каждый кусочек тела, каждая мышца участвовали в борьбе за воздух.
Потом с противным хрустом черный отросток пробил шею изнутри, обжигая ее собственной густой кровью. Хрустнули напряженные позвонки, и показалось, что начала отрываться голова. Тело девушки выгнулось дугой, потом снова забилось на мху. Конвульсии постепенно слабели. В какой-то момент у нее осталось только одно желание, чтобы все поскорее кончилось. Но агония оказалось мучительно долгой.
Но когда щупальце стало медленно вдавливать глаз изнутри, тело наконец не выдержало. Она еще успела почувствовать, как глаз вывалился вперед и повис около щеки, отчего зрение чудовищным образом исказилось. А потом провалилась в блаженную темноту без боли и страданий…
Когда пришла в себя сразу схватилась руками за лицо. Глаз был на месте! Руками?! Она недоуменно рассматривала свои пальцы на левой ладони. Попробовала пошевелить. Может это был сон?! Или наркотик? Она протерла глаза, но мельтешение черных отростков на краю поля зрения подсказывало, что это нечто иное. И засохшая кровь на горле… Думать об этом не хотелось. Абсолютно. Поэтому Она потянулась снять рюкзачок и достать зеркальце, но потом почувствовала что штаны между ног мокрые. Грязно выругавшись и чуть покраснев, вытащила запасную прокладку и поменяла испорченную.
Все это время Она чувствовала себя легкой и невесомой. Если дунет ветер, то унесет и закружит между уродливых стволов деревьев. Девушка провела рукой по впалому прессу и ощутила одни мышцы, как будто месяц «сушилась» в спортзале, да еще и в сауну захаживала. Неожиданно резко и сильно подвело живот, до рези, головокружения и подступившей тошноты. Чуть истончившиеся, но все еще сильные пальцы рванули обертку шоколадки. Дорогой… Драгоценной… Сохранившейся еще со времен до тумана… А потом Аня согнулась пополам, и ее мучительно вырвало желчью, оставив мерзкий вкус во рту. Организм не принимал любимое лакомство.
Бывает так, что до одури охота семечек, ты торопишься, щелкаешь, некоторые разжевывая с кожурой, и постепенно тебя отпускает. Так само тело подсказывает, что ему чего-то не хватает. И вот сейчас, Она почувствовала, что нужен белок, много белка. Мясо… Кровь… И неважно чьими они будут. Молча и чуть согнувшись, Она устремилась в темноту. Страх и неуверенность ушли, сметенные диким и неудержимым голодом. Больше всего ей хотелось найти что-то живое и вцепиться ему в глотку…