В тускнеющем взгляде Хоупа мелькает облегчение. Он силится что-то сказать, но тело уже не слушается его, издавая лишь сиплые вздохи. Впрочем, на его лице и без слов можно прочесть благодарность.
Роджерс медленно поднимается из-за кресла. В свете камина белесо поблескивают осколки кости в ужасной ране на его левом плече, но черная густая кровь не хлещет потоком, а медленно сочится, и сама рана не причиняет ему каких-либо видимых неудобств.
— Вы не поверите, святой отец, но это по меньшей мере неприятно. Да и костюм испорчен... — в хриплом голосе слышится издевка.
Вслед за ним поднимаются охранники — тяжело, медленно, но неумолимо. Непохоже, что освященное оружие причинило им какой-либо вред, а их собственные револьверы нацеливаются на гостей.
Роджерс поднимает руку в наставительном жесте, намереваясь что-то сказать.
А затем что-то происходит.
Точнее, происходит сразу много событий. За запертой дверью кабинета слышится оглушительный звериный рык, в котором звучит торжество хищника, загнавшего добычу. Роджерс вздрагивает и замолкает, лицо его искажается гримасой ужаса, словно он увидел нечто, сокрытое от вашего взгляда. Охранники нервно дергаются вслед за ним, стволы в их руках бесцельно блуждают по комнате, ища невидимую цель.
А затем дважды — как минимум — мертвецы падают на пол, словно невидимый кукловод, удерживающий их тела в вертикальном состоянии и позволявший им двигаться, решил наконец обрезать опостылевшие нити. Голова Роджерса с глухим стуком ударяется о стол, прежде чем тело сползает обратно за кресло.
И вы чувствуете это. Словно взгляд невидимого наблюдателя, холодный и изучающий, преследовавший вас с момента входа в город, наконец исчез, поскольку его обладатель решил заняться другими делами. Ночь за окном, невидимая за запертыми ставнями, превратилась из зловещей тьмы в обычную лунную ночь. В кабинете отчетливо пахло порохом, кровью и гнилым мясом.
Тени, окутывавшие Ист-Энд, исчезли.
Впрочем, нет. Просто ушли, удалились в неизвестном направлении, оставив после себя неизгладимый след на этой земле — и в ваших душах.