- Наверное ты не видела как истязают и пытают на дыбе! Как трахают детей! Как один за другим вырывают зубы у молодки из последних сил спасавшей невинность! Как поджигают дома с людьми внутри! Как... как... и всю эту мразь ты хочешь спасти? Этот чахоточный ублюдок станет именно таким, когда вырастет. Станет как этот убийца, как ты, как я. И Эми станет! И это бесконечный круг! И это не вылечить, не спасти и не загадать-разгадать! И никакой Кьоль и никакой Мудьоль это не исправят! Это природа! Опасайся сильного и угнетай слабого. Я родился слабаком, он родился - такими и сдохнем. А я не желаю сдыхать и корчиться, слышишь, наёмник! Я хочу долю счастья. Хочу хоть каплю счастья. Хоть краем глаза увидеть то, что называется счастьем. И если оно будет построено на чужой крови, на крови... Мелинды *Руссо поперхнулся на этом имени, закашлялся и зарыдал как маленький мальчик, коим в сущности и являлся. Маленьким, 25-летним мальчиком* А-а-а-а будьте вы прокляты! Как я же вас всех ненавижу! Сгорите в аду! Твари! Лечить, да? Лечить? Лечи! Лечи, тварь! Стреляй! Стреляйте! СТРЕЛЯЙ, УРОД!
Выставив нож перед собой и упрямо нагнув голову, Руссо бросился на Густава, предоставляя шанс остальным двум. Он почти ничего не видел из-за слёз и, кажется, вообще слетел с катушек. Последние слова были похожи на истерику.