- О, я люблю говорить, хороший человек, - скалится нищий, зубы гнилые показывая. Кровь стекает по шее, в тряпье впитываясь – с виду обычный прокаженный.
- Я люблю говорить с живыми. Они интересные. С ними интересно. Наблюдать интересно. Идти за ними. Слушать. Так много жизни, так много страха!
Кашляет, насаживая шею на клинок. Глубже он вонзается в глотку, делая голос булькающим.
- О Кьоль никто не знает, добрый человек. Кьоль – это боль живая, смерть, что плотью обросла. Кьоль – это Он. Великий. Ужасный. Он все-все знает. Он все расскажет. Когда дойдешь. Дойдешь в Кьоль, войдешь в дверь – Он любит гостей. Ждет. У тебя же есть ключ, добрый человек?
Скалится нищий, растекаясь кровью черной. Поднимает голову еще выше, проходя шеей сквозь острие клинка. Все еще может говорить, выталкивая слова сквозь горло пробитое.
- Есть ключ? Потому и сказал я – не в ту сторону идешь. Без ключа – не пройдешь. Без ключа – не дойдешь. Тридцать три двери не откроются. Мост не поднимется. Стена, что в небо упирается – не рухнет. Кьоль не впустит в свое чрево, добрый человек. Без ключа.
Руки поднимаются, хватаясь за лезвие. Сквозь тряпки проходит острая сталь. Вгрызается в руки. Лопаются пузыри, гнилью истекая. Лужа крови разливается по земле. Вонючая кровь. Черная. Паром шипит. Бурлит. Дотронется до живой плоти – плохо будет.
- Ты про Доктора, добрый человек? Доктор – это Доктор. Ты найдешь его. Встретишь. Доктор всегда рядом. Доктор о вас заботится, хочет вас спасти. Доктор поможет. Поможет…
Все выше голова. Хрустят позвонки. Доходит лезвие до подбородка, по кости челюсти скребя. Улыбается психопат. Не чувствует боли.
- А я, господин хороший – простой бродяга. Я Нищий. Я Пешка. Я карта, на которую никто не обращает внимания. Карту, которую нельзя открывать.
Тянется рука, пузырящаяся. Вот-вот прикоснется.