Каменная дорога сменилась протоптышем. Лужи превратились в болота.
Чавкала нога в сапоге. Бряцала рапира, мешаясь. Стекали капли дождевые по широким полам шляпы, храня голову в сухости, а лицо в тени.
Далеко остался Керек. С трактиром чадящим. С людишками жалкими, что ничего не знали. Про доблесть. Смелость. Отвагу. Про то, что их нет в мире, сгноенном чумой. Далеко теперь твари, мало на людей похожие. Их вой позади.
А впереди змеилась дорога. Петляла, уходя за деревья, набученные. За кучи прелой листвы.
И что-то звенело в ушах. Тишина ли? Она кралась по пятам. Она облизывала пятки, замирая в следах. Корчилась, смакуя каждый шаг.
«Не оглядывайся» - твердила.
Не смотри на силуэты тающего в серых туманах города. Об оставленных людях не вспоминай. О карте, что все еще рукой сжимаешь. Чужая кожа. Чужая кровь. Чужой выбор.