Я удивленно проводил трактирщика взглядом – тот прошел мимо меня и принялся стучать молотком по двери. Его эмоциональная речь, достойная лондонской театральной сцены, заставила меня отвлечься мыслями от девушки и переключиться на него.
И чего Ганс так взбеленился? Из-за двери? Может, не стоило его Джоном называть?.. Да, действительно… Наверное, он из-за меня. И девушка от меня отпрянула, словно от чумного.
Надо было как-то исправлять ситуацию, а то атмосфера в пабе становилась мрачнее, чем в Варфоломеевскую ночь.
- Послушай, друг, - начал я, обернувшись к хозяину паба. Поднялся со стула и даже подошел поближе, наблюдая, как тот бьет несчастную, жалобно поскрипывающую дверь молотком. – Не злись ты так – я пошутил насчет Джона. Ты разве не слышал эту историю? Историю про Джона Хозяина Паба?
Ответом мне был стук и придушенный писк.
- Давай расскажу, - улыбнулся я. – Я-то думал, ее все трактирщики знают! В общем, дело было в Мидлтауне, что находится у самого моря, в пабе под названием «У Фреда Каслроя». Зашел туда, значит, однажды старина Уильям. Сел за стол по обыкновению и крикнул: «Эй, Джон, по пинте светлого мне и моему другу!». На что к нему подошел хозяин этого паба, бывший немалым мужиком с хорошим пузом и шикарными усами, и сказал, мол, его зовут Фредерик Каслрой, а пиво будет через пару минут.
Я облокотился плечом о косяк, продолжая рассказывать и активно жестикулировать руками:
- Прошла эта пара минут, нам принесли по пиву, сидим, пьем. И тут такой старина Уильям: «Джон! Нам бы рыбки соленой к пиву!». Меня начинает пробирать на смех, но я держусь. Трактирщик к нам подходит и говорит: «Слушай, мэн! Три черта у меня подмышкой – я Фредерик Каслрой, а не Джон!». Уильям человек вежливый, извинился, признал его Фредом и принялся жевать сухую треску. Я сижу и молчу на этот счет, ожидая продолжения комедии. И, о юная леди, - я обернулся к девочке, сидевшей рядом, и, как мне показалось, внимательно меня слушавшей, - продолжение было, да еще какое. «Эй, Джон! – начал снова старина Уилл. - Мы с Лэнсом конкретно уже проголодались! Нам бы ребрышек свиных!». И тут, конечно, Джон не выдержал: «Соленый еж тебе в задницу! Чтоб тебя пьяная бабища… обделала, а бесы морские…» ну, не при детях будет сказано. В общем, выдал свою тираду разъяренный пабмэн, на что Уилл ему ответил: «Ставлю десятку пенсов на то, что через неделю ты будешь отзываться на Джона и улыбаться мне при этом!». «Каленый якорь тебе в… промежность! Танцевать мне на твоей могиле… некрасивый ты сын… собаки! Да скорее я подохну, чем буду такое делать! Я Фредерик Каслрой… промежность твоя будь сыта гнилыми… отходами!». А Уильям ржет и отвечает…
Я резко осекся.
- К… Кьоль?.. – если б я не был пьян, то в этот момент по моей пояснице пробежал бы неприятный холодок. А так это, скорее, был зуд. – Кьоль, который проклятый город? Где исполняются желания, и все такое… да?..
До меня только сейчас дошло, о чем говорил Ганс пару минут назад. Кьоль на моем родном звучал как Кейл, ох уж этот немецкий…
Я усмехнулся невесело и обернулся ко всем присутствующим в таверне:
- Нет, друзья, в Кейл так просто не попасть, - я покачал головой. Мой взгляд был пронзителен и тяжек. – Это вам не по карте пройти, все гораздо серьезнее. Я знаю, что нужно для этого делать… И зря вы спрашиваете у пабмэна о таком – он вряд ли в курсе.