– О Боже. Нет, нет! Что за глупости вы говорите? Я...
Голос доктора Русакова изменился, и директор понял, что дальнейших увещеваний не требуется. Азиаты добрались до нужного им этажа. Словно не слыша прежних слов Беккера, учёный в панике вскрикнул:
– Господи! Там... на лестнице... на лестнице люди, у них оружие! Бл!..
В трубке зазвучало сбивчивое дыхание, сопровождающееся стуком каблуков по старому театральному паркету. Доктор бежал куда-то, совершенно позабыв о недоверии, а заодно и о хороших манерах. Одновременно с этим Беккер в сопровождении телохранителя быстрым шагом покинул фойе, вновь оказавшись в царстве холодного дождя-снега и слякоти. Площадь перед театром опустела как по мановению руки. Никакой снегопад не прогонит людей так же быстро, как вспышки выстрелов. В этот раз охрана директора сработала успешно. У дверей чёрного не то внедорожника, не то маленького микроавтобуса, остановившегося перед театром, лежал в грязи смуглокожий человек в дешёвых китайских тряпках. Из его пальцев выпал короткий чёрный автомат, совсем не производивший впечатления аналогичной дешёвки. «Лексус» директорских телохранителей стоял рядом, корпусом укрывая Беккера и Луи от возможных выстрелов с противоположной стороны площади. Перекрывая тяжёлое дыхание Русакова прозвучал выкрик Андрея:
– Работает комитет!
Видимо, фраза предназначалась для немногочисленных пугливых свидетелей, наблюдавших перестрелку с максимального удаления. Это окончательно выдало прошлое усатого человека. В расстёгнутом пальто и с поднятым к небу пистолетом он бросился навстречу, поскорее уводя директора в спасительный салон джипа. Краем глаза Ричард заметил, что Луи подхватывает тело своего подчинённого и тащит следом, пока последний из телохранителей бдительно следит за обстановкой. В трубке вновь прорезался Русаков:
– Ричард... или как вас там... я... я в туалете, но они идут за мной! Они стреляли в меня! Я попытался перекрыть дверь шваброй, но это не поможет. Что мне делать, Ричард?!