Услышав сквозь дым тираду Мюллера, Аматуни был поражен до глубины души. Он, конечно, сталкивался с гражданскими, которые мешали вести боевые действия, но обычно они вели себя по-другому: паниковали, тупили, бросались бежать через минные поля и сектора обстрела - но такой наглости Вартапетяну еще видеть не приходилось. Он обернулся, готовясь выдать гневную тираду...
И возможно, именно это спасло ему жизнь: заряд плазмы, который должен был снести ему голову "всего лишь" прошел по спине, прожигая бронежилет и оставляя жуткие ожоги.
Часть тирады в адрес доктора выдать всё-таки удалось, когда тот начал ляпать на спину противоожоговый гель, но сведенные судорогой челюсти, видимо, не позволили добиться полного воспитательного эффекта.
Впрочем, гражданский или нет, а помощь Док оказал качественно - поэтому Аматуни решил отложить основные дисциплинарные разборки "на после боя", проведя лишь краткий ликбез (очередная шутка доктора про скальпель показала, что он необходим):
- Рядовой Мюллер, ты не в цирке, а на боевой операции, поэтому мигом закрыл рот и открываешь его только тогда, когда нужно будет доложить что-то очень важное. С бойцами общайся уважительно, не дорос ты еще до боевого братства, ко мне обращайся - "сэр". Услышу от тебя что-нибудь другое - и твой официальный позывной будет "Медсестра". Вдобавок ко всем прочим неприятностям - закончил Вартапетян многообещающе.
- Понял меня?