- Пооостроиться, песьи дети! – Размахивая шпагой, грозный пират, адмирал и гроза девяти морей одновременно, отчитывал свою команду не скупясь на гневные выкрики. – Непричесаны, растрепаны, грязны. Куда это годиться, я вас спрашиваю? Нет! Никуда это не годится. Построиться грязнули. Всем три наряда вне очереди! Всем всыпать две тысячи плетей!!! Или вам не нравится? А может вам нужно три тысячи плетей? Но так я это устрою! Вы слышите. Я это устрою!!!
«Адмирал» топнул ножкой, недовольно сморщив аккуратный маленький носик. Чихнул. И отшвырнул свою шпагу в траву.
- Вы портите мне всю игру…от вас вообще никакого толку! Вот вообще никакого толку…– Недовольно покачав белокурой головой, Йеме с тяжелым вздохом отправилась искать свою потерянную шпагу. Оружие, ни бог весть что конечно - всего лишь удачно выcтруганная палка. Но и такую тяжело найти среди аккуратных красот Паццио Виллэ.
- Но куда вы, дорогая моя, куда вы! – Закудахтала полоумная нянька Анжела, пытаясь поспеть за своей ненаглядной деточкой. – Постойте дорогая моя, игры играми, но ваша матушка велела…
Слово «матушка» едва ли обещало что-то хорошее, а уж в сочетании со словом «велела», дело и вовсе грозило обернуться катастрофой. А потому, недослушав няньку до конца, Йеме припустилась бежать со всей мочи, лишь бы дурочка Анжела не успела пересказать материны наказы. Подхватив найденную «шпагу» и пронзительно свистнув со всей мочи, няньке очень не нравилась эта дурная привычка своей воспитанницы, девочка удалилась. Напрасно кудахтала Анжела обещая какие-то сказочные награды и не менее ужасающие наказания в случае неподчинения, закусив губу, Ейме продиралась в свое тайное местечко зажав уши ладонями и мыча про себя пиратскую песню.
Когда же, наконец, маленькой сеньоре удалось забраться достаточно далеко чтобы остались только тишина да мягкий шелест зеленых ветвей, «бравый пират» ухмыльнулся и выругался так крепко, как только сумел.
- Тысяча чертей на ведьмином носу! Вот так-то и даже больше!!! – Усмехнувшись, Ейме рубанула воображаемого противника клинком, велев несчастному злодею сдаваться. – За твою голову, проклятый бродяга Тони Джакомо, обещали тысячу монет золотом, но так и быть, дружище, сегодня, ради этого прекрасного солнечного воскресенья я тебя помилую и возьму в свою команду!
Протянув руку воображаемому герою, Йеме вышла на свой тайный пляжик и уселась прямо на желтый песок. Потом, разумеется, дурёха Анжела будет очень долго нудеть по поводу испорченного платья и дорогой ткани, по поводу аккуратности и по поводу того, что десятилетние девочки не должны бегать по парку сломя голову и сидеть на голой земле. Всё это будет позже. Нудно и бесконечно. Но сейчас Йеме наслаждалась теплым деньком. Безоблачно синим небом над головой. Золотистым песочком под ногами. Шелестом волн…Стеклянный ангел переливался на солнце и казался самым настоящим чудом - когда-то его поставил здесь папочка для двух любимых дочерей.
«Чтобы силы небесные охраняли моих маленьких голубок!»
…Йеме грустно вздохнула. Беспощадный бег времени! Стеклянный ангел все так же грустно улыбается глядя на солнце, но многое изменилось безвозвратно.
Нет больше отца, уехал на учебу любимый брат, а самый лучший друг детства и прекрасный лоцман Йене теперь любит наряды и уроки танцев. Йене любит свою внешность и бесконечно расчесывает белокурые волосы костяной щеткой, она смотрит в муть зеркал и улыбается. Глупой сестренке больше нет дела до пиратских приключений и разных удивительных вещей.
«… Тебе нужно повзрослеть, Йеме, тебе нужно перестать витать в облаках»
Так теперь говорит сестрица, а ведь еще год назад они вместе собирались отправиться в море и уплыть с этого острова на утлой лодчоке. Всего лишь год назад, сестренка обожала морские приключения и умела фантазировать даже лучше самой Йеме. Но все меняется…Папочки больше нет, брат уехал на учебу, а мама превратилась в холодную пустую статую, прямо как этот стеклянный ангел – мама стала прохладной и властной. Она больше ничего не замечает вокруг себя. Только отдает приказы не слушая просьб и возражений…
Девочка вытянулась ноги на песке. Одна нога была чуть короче, но это вовсе не расстраивало юную морячку. В конце-концов, хромота даже добавляет пирату веса! А если бы еще и одного глаза не было, тогда Йеме пришлось бы носить самую настоящую черную повязку, чтобы скрывать собственные уродливые увечья. Тогда ее звали бы Одноглазой Ведьмой. Или Кривой Колдуньей. Каждый пират стал бы бояться свою сеньору, ведь её единственный глаз видит даже лучше двух! А уж если синьора-пират топнет своей хромой ногой – тогда и вовсе молиться нужно всем святым, чтобы они защитили от страшного гнева…
- Вот уплыву от вас и пропадите вы все пропадом! – Лениво прищурив левый глаз, Йеме проколола рыжий шар солнца своей шпагой. Утерла тыльной стороной ладони каплю пота со лба, нахмурив брови. Жа-а-арко!
Сестренка «сеньора Воображуля» теперь боялась за свою белую кожу считая загар чем-то постыдным. Она натирала кожу кремами и часами просиживала возле зеркала, - начала носить тяжелую шляпу и старалась не выходить из дома до четырех часов, покуда солнце не сделается более ласковым и нежным. Йеме же не видела ничего страшного в том, чтобы провариться как следует на солнце.
- Буду красной как вареный рак. И что в этом плохого, спрашивается? Настоящие матросы всегда поджариваются на солнце! Это нормально. Организм нужно приучать к солнцу. На палубе пиратского корабля будет в сто раз жарче…
Улыбнувшись, Йеме внезапно осознала что ее такой прекрасный план почти готов. Нужно всего лишь потихоньку украсть ту старую лодку, которая гниет в торговой бухте. Украсть тихонечко в одну из темных безлунных ночей, когда купцы отправятся пьянствовать и веселиться. Пусть воображуля Йене играет со своими расческами и заколками, платюшками и сверкающими брошками, раз она так внезапно поглупела, то ей же хуже. Йеме радостно оскалилась.
- А я выйду в море и найду пиратов, стану самой лютой морской синьорой и буду управлять собственным галеоном. Сто пушек и бравая команда! Тысяча чертей и морская ведьма в придачу! Все-все-все, станут меня бояться!!!