Рыса. Ратор. Общее.
Говорят, такхьём что бездонная река, чистая да игривая. Добрая. Холодная сила наполняющая душу до краев истинным светом далеких небес. Какие еще, к мойрам, небеса для крыс? Скажет кто-то недовольным голосом бросая огрызок кости в огонь. Но г’ьыну знают о небесах. Оттуда пришел Рах, принес огонь своей души и чистый серебряный свет звезд превратившийся в такхьём. Рах плакал и река наполнялась его холодными слезами, Рах говорил о мертвом железе, о больших грибах, о великих машинах допустивших сбой в своей программе. Рах много говорил о разных малопонятных вещах. И кровь капала из его ран, из его выжженных глаз и из его вен. Рах взял коготь мойры и разрезал себе грудь, Рах вытащил сердце - и оно стало огнем, Рах выжег себе глаза и перерезал вены, так родился такхьём – холодная сила природы и кровь Раха.
Такхьём питает все сущее, все что существует разумного и магического наполнено такхьём. Подземные реки и озера, мхи произрастающие у влажным мест, ядовитые грибы и даже зеленый огонь - суть, порождение такхьём. Если умеешь смотреть на мир правильно, то увидишь большой узор сущего, увидишь плетение линий и взаимные связи всего живущего под землей. Корни и травы, жуки и хищные г’ьыну охотящиеся на жуков. Связаны между собой. Один огонь гаснет, другой загорается – так должно быть. Так работает такхьём. Так работал. А теперь все неправильно, жуки убивают крыс, крысы убивают друг друга а заодно и жуков, а что-то большое и страшное убивает целый мир. Потихоньку уничтожая этот болезнененную вселенную, выгрызая из нее чудом уцелевшую после падения машин бесценную душу. Узор кривится, портится, гниет словно потревоженная грибница – больших связей уже не видно. Но что-то еще можно разглядеть…
…Неприятно морщась, Рыса прижгла, хотя и против своей воли, отравленную рану Ратора. Нагрела железный коготь, подождала пока он покраснеет словно клещ напившийся крови и приложила оружие к ране. Удивительное дело! Огонь, вздрагивая и корчась, тянется к телу Ратора. Шипит. Плюётся. Норовит обжечь нуш. Но самцу, кажется, вовсе и не вредит – пламя льнет к Ратору словно пуганный зверь огрызаясь на молоденькую крысу. Защищает хозяина.
Здесь, когда две противоположенные стихии сталкиваются друг с другом, когда такхьём противостоит р’ьиху, - г'ьрни видят многое. Далекое и близкое. Рыса видит многочисленные звенящие ручейки воды устремляющиеся к большому подземному озеру Рах-Имула. Озеру Снов. Оттуда вытекает живительный такхьем, нынче гнилой такхьем, потому что Рах Имула наполнен грязью, - что-то отравляет его день за днем. Однажды, когда устанешь и веки нальются свинцом, сможешь отправиться к песчаному берегу прохладного Рах-Имула. Тогда, возможно, ты сумеешь увидеть мерзость поразившую водоем силы. Но это случится там…в мире снов. А здесь на земле прячется вполне привычное обыденное зло, не ведающее о высоких материях. Содрогается мир, содрогаются нити такхьем.
Опасность наблюдает за вами из красного коридора холодными глазами невидимого соглядатая. Опасность идет со стороны нижнего города в обличии четырех стражников отправившихся в погоню. Стражи бегут роняя слюну, они уже почуяли запах! Ты видишь их глазами скрипучих гашей, глазами мертвых статуй и глазами земли. Чуешь аромат мускуса и мочи исходящий от них, ощущаешь вонь гнева, ощущаешь желание отомстить во чтобы то ни стало. Слышишь горячее хриплое дыхание. Они хотят убить Ратора, даже не тебя грязную и ничтожную нуш, им нужен дамну, самец, - данму для долгой мучительной казни. Данму - для наказания.
И выбор, по сути прост. Идти туда – или идти назад. Биться с врагом привычным, или выбрать того, которого не знаете. Пришло время покинуть башню. Пришло время окунуться в омут.
...Впрочем, нет, Рыса заметила на земле маленький острый шип. Покуда они пререкались с Ратором, покуда рядились кому прижигать рану а кому искать плесень, враг, кажется, подошел чуть ближе. И даже напал, хотя это и осталось незамеченным.
С интересом, разглядывала Рыса тонкий костяной шип размышляя брать ли эту мерзкую штуку в свои лапы или нет? В мире где все связано между собой, тонкий костяной шип может быть приманкой или ключом к везению. Припомнился братец Нокка. У него была особая железная трубка, Нокка вставлял в трубку шип и дул. Тогда, пораженный шипом враг быстро умирал. Однажды, Нокка смеха ради убил случайного крысенка. Враг скрывающийся в красных коридорах умеет пользоваться такой трубкой…