Солнце уже давно село, но Зейна Криоса это ничуть не волновало. Уже несколько бесконечно долгих часов он сидел на полу собственной комнаты и как заворожённый слушал небольшую светящуюся синюю фигуру, что парила в воздухе всего на несколько сантиметров выше, кристалла голокрона. Минуты растягивались в часы, а часы – в месяца, и только ситх сидел без малейшего движения одновременно слушая всё что говорил ему «Хранитель» и, обдумывая всё то, что произошло сегодня. Снова и снова пытался он понять, что чувствовала, чего хотела и что, вообще такое, это загадочное существо по имени «Даэра». Уже все книги, что хранились на немногочисленных стеллажах в бумажном виде или же в своей электронной форме, были прочитаны, а из его головы всё не выходила эта маленькая хрупкая девушка. Чего она хочет? Чего её не хватает? Сейчас, Зейн не смог бы сказать думает ли он о ней из корыстных соображений, или же ему просто интересна она сама. Спустя час, или два, или несколько лет – невозможно было понять точно, словно время и вовсе остановилось, и только Криос оставался всё таким же быстрым, как и всегда, он решил, что не лишним будет выяснить историю и мира, где он находится, и Академии, где обучается, и существ, что являются его учителями. Об этом он и спросил свой личный информаторий, на что получил полный, содержательный и долгий ответ. Очень долгий, кто-то бы сказал даже слишком, но ситу было некуда торопиться. У него было времени до самого утра, и ни спать, ни есть ему не хотелось. Впереди его ждала очень долгая ночь…
Уже в конце рассказа, его неожиданно прервали. Дверь в комнату, практически беззвучно отъехала в сторону. Практически, чего явно недостаточно, чтобы скрыться от чуткого слуха миралуки, никогда не имевшего возможность видеть и обязанного ориентироваться пратически только на слух и Силу. Не нужно было оборачиваться ему, чтобы понять, кто это был, но поразило его нечто совершенно иное. Со стороны входа, по ту сторону двери он не ощущал коридора, который должен был там быть, вместо него там была лишь пустошь. Полная льда, снега и ужасного холода, по сравнению с которым любой другой мороз, до того известный Зейну был не более чем лёгким бризом в жаркий летний день, эта пустошь вселяла лишь апатию и отчаяние, всякому, кто брёл по ней. Сильный порыв ветра привнёс лишь блеклую тень этого холода, от которой всё тело Криоса, тем не менее, мгновенно сжалось. Всего на мгновение, ровно до тех пор, пока дверь снова не закрылась, отрезая комнату от этой, неведомо откуда взявшейся, морозной пустыни. Осталась только она, слабая и безразличная. Явно видно было только то, что ей срочно была нужна помощь. Потеряв волю к жизни, она буквально растворялась в окружающем пространстве, чего допустить было ни в коем случае нельзя. Слишком большая роль отводилась ей в грядущем, что бы вот так просто отпустить. Пожалуй, впервые в своей жизни, Зейн одевал на себя маску заботливого и, возможно, влюблённого «ученика». За несколько мгновений он вскочил на ноги и мгновенно приблизился к Даэре.
- Что с тобой случилось? – обеспокоенно спросил он – ты вся дрожишь.
Ответом ему было молчание. Девушка, совершенно уйдя в себя, даже не услышала его. Дабы привести её в чувство, Зейн отвесил ей сильную пощёчину, но всё чего он добился, это то, что она перевела на него взгляд своих бесконечно глубоких и прекрасных сапфировых глаз, из которых по четырём аккуратным дорожкам лёгкого инея скатывались редкие кристаллы, похоже, заменявшие ей слёзы.
- Очнись! – Яростно выкрикнул ситх, отвешивая ей очередную пощёчину, не возымевшую никакого эффекта. Только сейчас он ощутил, насколько ледяной была кожа девушки – она обжигала. И несколько аккуратных, практически неуловимых прикосновений подтвердили догадку Зейна,- Ты вся продрогла, нужно быстро снять с тебя одежду и согреть. – Говорил он, уже пытаясь стащить с неё зелёную кофту, ту самую, которая была на ней сегодня на занятии, но та словно была сделана не из ткани, а камня, не сдвинулась ни на миллиметр.
- Прости, но одежду с тебя придётся срезать. – Лишь с тенью сожаления сказал он и, вытащив короткий клинок принялся кропотливо и максимально осторожно резать по швам всё то немногое, что было одето на ней. Всего через несколько секунд перед ним была уже абсолютно нагая декан, а сам он узнал о ещё, как минимум, паре десятков ранений разной величины и серьёзности. Все они были покрыты толстой коркой льда и абсолютно не кровоточили.
- И что заставило тебя сотворить с собой такое? – Продолжал говорить с девушкой серебреволосый парень, прекрасно понимая, что она ему не ответит. На мгновение он скрылся в небольшой комнатушке, из которой тут же раздался шум набираемой ванны, и так же быстро вернулся, моментально схватив одеяло. Нужно было подождать… всего минуту, и это сейчас было слишком долго. Ситх скинул с себя длинный плотный, немного грубоватый халат, который носил, когда никого другого вокруг не было, и крепко обнял такую маленькую и хрупкую девушку, согревая её. Дорогого стоило ему игнорировать холод её тела, но ради своей цели он готов был вытерпеть гораздо большее, чем холод. Так и стояли они, пока в ванной шумела вода. Вскоре же, продолжая стойко терпеть ужасный мороз, прямо таки, исходивший от девичьей фигурки, Зейн взял её на руки и медленно, словно боясь, что от малейшего колебания она может развеяться легчайшей россыпью снежинок, пошёл на шум крана.
- Зачем? – Послышался едва слышимый, даже для миралуки, шёпот.
- Ты нужна мне. – Коротко, не солгав ни в едином слове, ответил Зейн. Казалось, он, тем не менее, умолчал об истинном мотиве своих действий, но так ли это было на самом деле? Даже ситх сейчас не знал точного ответа на этот вопрос, погружая закоченевшее тело в едва тёплую воду.
- Тоже всего лишь на один день? – Полным отчаяния и тоски, по-прежнему едва слышимым голосом, спросила она.
- Как забавно, - слегка усмехнувшись, ответил Зейн. – Ведь ты существуешь с самого начала времён, но ведёшь себя словно малое дитя, неужели эмоции, что даровали тебе Силы, так и не потеряли своих красок через столько лет,… Хранитель? – Сказал он и снова скрылся за дверью, что бы вновь появится, уже завязывающим халат.
- Измениться можете вы, но для меня это невозможно! Я всегда буду тем, кем меня создали Силы - созданием, всегда выполняющим свои обещания, не умеющим лгать и обречённым умереть от предательства тех, кто мне дорог. – Хватка руки ослабла и подвеска звякнула о пол ванной, но девушке, казалось, было уже всё равно.
Он подошёл ближе и присел на корточки, так, что глаза Даэры оказались как раз напротив того места, где должны были быть его глаза, не будь на их месте повязки.
- А может, ты не изменяешься потому, что не стремишься измениться? Потому, что смирилась с ролью отведённой тебе твоими создателями и не пытаешься откинуть рамки, в которые они тебя загнали? Потому, что тебе нравится быть бунтующим рабом, а не властвующим господином?
- Я не знаю, что тебе ответить! - Тихо произнесла девушка. - Я могу всё, абсолютно всё, но есть то, за что мне придётся заплатить слишком высокую цену, и потому, я никогда не сделаю этого, хотя мне это и по силам.
- Не существует цен, способных остановить тебя – Хранителя, в которого вложены части всех Трёх Сил. В этой Академии вы даруете нам – простым смертным, силу, которая недоступна даже богам, но не можете совершенствовать себя? Нет предела совершенству, не существует границ, кроме тех, что вы сами себе создаёте. В тебе есть частица Сил, так развивай её, развивай до тех пор, пока не станешь сильнее их! – Постепенно речь ситха становилась всё громче, и закончил он уже, практически крича. В душе его вновь разгорался огонь Тёмной Стороны. Фигуру его окружило призрачное багровое пламя и, казалось, что весь мир сгорит в этом пламени стоит ему только пожелать.
- Как ты себе это представляешь? Хотя ... зачем слова? - Девушка коснулась своей рукой руки Зейна. - Вот моя сила, она абсолютна, я не знаю куда дальше развивать её и как.
И вместе с тем, как сила Хранителя влилась в Криоса, рухнули и все барьеры, что удерживали его. Словно всю жизнь, он прожил в залитом металлом скафандре с непрозрачным стеклом, а теперь избавился от него. Не в силах сдержать нахлынувших чувств, ситх хотел было закричать, но вместо этого засмеялся. Засмеялся диким и безумным хохотом. Он видел, слышал и чувствовал абсолютно всё. То, что было, то, что будет и может произойти в будущем. Он слышал всё, что происходило во всей Вселенной, он был Творцом. Всё, что когда-либо существовало, было ничем иным, как материализованной волей Его, стоит пожелать – и всё осыплется, как карточный домик. Стоит лишь пожелать…
И вместе с тем, Зейн чувствовал все те эмоции, что и Даэра. Эту пожирающую её изнутри пустоту и холод, медленно отступавшие под натиском тепла, смешанные чувства по отношению к Мареку, который покинул её без предупреждения, боль утраты своей единственной любимой и то единственное, что не позволяло Хранителю стать поистине всемогущим – он потеряет все свои эмоции, стоит ему пойти против основных законов, установленных Тремя Силами. Но был у Хранителя и один изъян. Изъян, невидимый ни для самих Творцов, ни для их лучшего Творения, но очевидный для простого смертного – у Хранителя не было амбиций. Он не стремился к чему-либо для себя, и тот факт, что этой эмоции, являвшейся наиболее важной в личности истинного адепта Тёмной Стороны, у него никогда и не было, не позволял Даэре понять, что это такое, ведь объяснить подобному существу, что такое эмоция, которую оно никогда не чувствовало, всё равно, что объяснять слепому, что такое огонь.
- А что такое амбиции? - С явным интересом спросила Даэра, отпуская руку ситха.
Вся заполонившая его сила, моментально схлынула, и он словно снова оказался вмурован в стену собственного ограниченного восприятия – он воспринимал лишь одно время и слышал лишь то, что происходило только в одном мире, только то, что располагалось вокруг и это стало новым стимулом. Стимулом становиться сильнее.
- Это невозможно объяснить, амбиции можно лишь ощущать. И я научу тебя. – Хищно улыбаясь, ответил на столь простой, но одновременно и невероятно сложный вопрос, Зейн. – Я научу тебя, Даэра, чувствовать истинные эмоции, дарующие тебе подлинное могущество, позволяющие ломать правила и изменять их под себя. Но и за это я потребую от тебя кое-что…. Ты должна стать моей – это единственный способ для Хранителя почувствовать эмоции.
- Я согласна принадлежать тебе, но я всё равно буду любить Марека, и пока он жив, это останется неизменным! – Ответила девушка.
- Марек? Ты и правда веришь, что он тебя любит? И потому он ушёл не сказав и слова, после того как провёл с тобой ночь? Ушёл защищать свою Республику? Для него нет ничего дороже чувства долга, такие как он не способны любить – это чувство заставляет их нарушать запреты и идти против принципов. Все они одинаковы… джедаи – практически выплюнул это столь ненавистное название ситх – они пожертвуют, как им кажется собой, ради высшей цели, не глядя на страдания тех, кто их любит, только для того, чтобы продлить предсмертную агонию своего Ордена, Республики и всей Галактики! - Прозвучала ещё более пламенная речь из уст адепта Тёмной Стороны.
- Даже если и так, для меня теперь уже слишком поздно. Мои чувства не изменятся, чтобы ни случилось, лишь его смерть освободит меня, но я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы не допустить этого! - При этом она слегка приподнялась из воды и фыркнула из-за вновь открывшихся ран.
- Я вижу, тебе уже ведомы ярость и страх. Используй первое, что бы избегать второго и вызывать его в своих врагах – он разъедает душу и зарождает слабость. – Спокойным, наставляющим голосом говорил ученик (или учитель)? Хранителя, медленным шагом снова приближаясь к ней. Ловким движением он поднял упавшую на пол подвеску и, встав на колени рядом с ванной, вложил подвеску в ладонь девушки, собрав её в кулачок. – Не бойся, Хранитель, убивать твоего Избранника не потребуется. – Довольно улыбнувшись, Зейн подался вперёд и страстно поцеловал девушку.
В этот раз девушка не сомневалась. Она дала своё согласие ситху и потому покорно ответила его поцелуй. Борода, отросшая у Зейна, несколько мешала и потому Даэра мысленно произнесла:
- "Позволь немного привести тебя в порядок, убрав лишнее".
- «О чём это ты? Что во мне лишнего»? – Прозвучал в её голове искренне удивлённый, несколько опешивший, и самую малость, рассерженный голос.
- "Для тебя минуло семь лет, за последние несколько часов, а ты этого даже не заметил", - девушка внутренне улыбалась, её искренне забавил этот факт. - "Я просто уберу бороду, ибо с ней щекотно, но если тебе так больше нравится, то возражать не стану".
- «Можешь изменять мою внешность, как тебе хочется, но оставь её узнаваемой». – Вот и всё, что ответил новый хозяин Хранителя. Время разговоров прошло, и обсудить всё остальное они смогут позже.
Недолго думая, девушка избавилась от лишней растительности на лице ситха и чрезмерной длины его ногтей, что уже не раз поцарапали её из-за немного неловких движений Зейна. Странное и неизвестное ранее чувство ощутил он в собственных пальцах – выросшие до неимоверной длинны за семь лет, что прошли для его тела неуловимо быстро, ногти стали изменяться, они укорачивались, принимая вид уже не людских ногтей, а когтей зверя, небольших но бритвенно острых, они были длинной всего в пару сантиметров, но позволяли сделать многое, что было недоступно простым и мягким человеческим ногтям.
Ни одной из произошедших с ним метаморфоз, не уделил Зейн и капли внимания. Сейчас его интересовало нечто совершенно другое и он, как и, практически всегда, потакал своим желаниям и страстям. Аккуратно он обхватил Даэру и вытащил её из воды. Кожа её всё ещё оставалась прохладной и мокрой после лежания в воде. Но не только воду ощутил своими руками слепец – раны её снова открылись и продолжали кровоточить. Уже на пути к широкой и невероятно мягкой кровати, на которую Криос за всё недолгое время своего пребывания в Академии так ни разу и не лёг, он вспомнил о том, как можно исцелить раны Даэры. В очередной раз улыбнувшись, что он, возможно, делал за последнее время слишком часто, он так же, как и всего несколько часов назад, одним быстрым движением прокусил себе язык в том же самом месте, что и несколько часов, а вместе с тем и несколько лет назад, и вновь поцеловал её, даруя со своей кровью новые силы.
- «Покажи мне, учитель, как ты это делаешь».
Девушка лишь улыбнулась, ловким движением отбрасывая пояс прочь, затем, ласкающим движением, стянула с Криоса его халат и увлекла вслед за собой на мягкую кровать.
- "Начнём с основ" - лукаво произнесла Даэра, побираясь понемногу в разум Зейна, чтобы точно знать чего он хочет, но там не было ответов, ситх, действительно не знал, чего он хочет. А потому, пришлось импровизировать, наблюдая за реакцией и постепенными изменениями желаний.
Заставив ситха перевернуться на спину, она оказалась сверху и дала ему возможность войти... медленно, чтобы распробовать все грани, все составляющие ощущений, понять чего, и как он хочет.
И она поняла, стоило только начать ритмичные движения, как Зейн немедля взял инициативу в свои руки, если это выражение уместно в таком случае. Не менее ловким движение он перевернулся обратно и вот, уже сам оказался сверху – мгновенно роли сменились и он засмеялся.
- «Любишь быть главной? Я отучу тебя от этого, теперь ты будешь слушаться меня».
Нехватку опыта он с лихвой компенсировал эмоциональностью и неуёмной энергией. С ним, весь процесс ставал чем-то большим, чем актом соития – это было духовное и эмоциональное единение двух совершенно разных личностей. Немного времени понадобилось ему, что бы приноровиться и уже скоро два тела задвигались в непостижимом, неповторимом и прекрасном танце страсти и пламенных чувств. Фантазия Криоса не знала границ и оба они в итоге получали невероятное, чистое наслаждение, балансируя на той тонкой грани, что разделяет, а может, и объединяет боль с удовольствие. Даэра учила его, как можно получать удовольствие, а он её – как наслаждаться им. Позы сменяли одна другую, а время всё шло и шло, растягиваясь в нечто единое, наполненное чувством, страстью, желанием и похотью. Лишь качественная звукоизоляция позволяла двум любовникам оставаться наедине, в противном случае, к комнате ситха с завистливыми мыслями уже сбежалась бы большая часть Академии, и только благодаря барьеру, поставленному Хранителем, вся та энергия, что она выделяла, целиком и полностью принадлежала её новому хозяину, ещё ярче распаляя огонь, что вовсю пылал в его душе. Если Марек был с Даэрой воплощением любви и нежности, то Зейном – олицетворением грубой, но от того не менее приятной, чистой пламенной страсти.