Ментальная атака Михаэля устремилась в сторону неудачливых крестьян, безо всяких проблем круша все барьеры, непроизвольно выставленные их разумами. Проникая в голову каждого из бунтовщиков, воля Крауца подавляла все их желания и инстинкты, оставляя лишь одну мысль - "убивать". Убивать всех и каждого, вне зависимости от возраста и пола, невзирая на то, как близки они были ещё минуту назад. Глаза несчастных людей лишились всякой осмысленности, полностью подчинившись воле мага. Ненадолго - это скоро пройдёт. Но времени было более чем достаточно.
Микола медленно и плавно, словно с трудом преодолевая сопротивление окружающей среды, развернулся к своим недавним союзникам и быстро, не замахиваясь, всадил топор в голову мальчика лет семи, стоявшего прямо позади него. Ребёнок даже не успел понять, что произошло - умер он мгновенно. Но легче от этого почему-то не становилось.
Нелепые и неестественные движения жителей напоминали какой жуткий танец - отвратительно дёргаясь, они медленно и методично истребляли друг друга. Какой-то мужчина с третьего удара косы отсёк руку находившейся неподалёку женщины, у самого плеча, но та даже не заметила этого, как не замечала брызжущей из ужасной раны крови ранее. Она продолжала слабо и неуклюже бить палкой по голове какого-то ветхого старика, используя единственную оставшуюся конечность.
Крестьяне были слишком заняты истреблением друг друга, чтобы кто-нибудь из них обратил внимание на Крауца, остановившегося в некотором отдалении и созерцающего результат своих усилий. Количество стоявших на ногах людей стремительно уменьшалось. Более жуткой и бессмысленной бойни, а это была именно бойня, Михаэлю видеть ещё не приходилось.
Их осталось лишь двое - Микола, почти не пострадавший, и совсем ещё маленькая девочка, у которой даже не было оружия - судя по всему, она просто побежала за взрослыми, даже не понимая толком что тут происходит. Выставив вперёд скрюченные жаждой убийства пальцы, она, подволакивая искривлённую под неестественным углом правую ногу, шла навстречу мяснику, даже не подозревая, что ему суждено стать её смертью. Всё с той же пустотой во взгляде, Микола, сжимавший окровавленный теперь топор обеими руками, приближался к девочке, намереваясь оборвать её так и не успевшую как следует начаться жизнь.
Багрово красное лезвие топора, описав широкую дугу, угодило прямо посреди по-детски невинных глаз ребёнка, навсегда запечатлив в них пустоту и полное отсутствие мыслей. Лишь после этого, когда последняя жертва кровавой резни упала на землю, а мясник, словно оправдывая свою профессию, остался в одиночестве стоять посреди улицы, заваленной трупами его родных и знакомых, с глаз Миколы спала кровавая пелена, и он обвёл картину вокруг непонимающим взглядом. При виде груды изувеченных тел, топора в собственных руках и мага остановившегося в некотором отдалении, в глубине глаз зародилась искра понимания. Но реальность была настолько ужасна и бессмысленна, что мясник просто не мог поверить в это. Но был вынужден. Старики, женщины, дети... Все мертвы - все кого он когда либо знал. А те, кто ещё живы вскоре умрут от неведомой болезни. Полными ненависти глазами Микола взирал на мага, изнывая от грызущих его изнутри ярости и бессилия. Когда Лиза умрёт, мясник останется один в этом мире. Совсем один. Он не знал никого за пределами деревни, а от деревни теперь осталось одно лишь название.
- Вы чудовище, магистр. - прошептал мясник одними губами, делая неуверенный шаг в сторону источника своих бед. Поудобнее перехватив топор, обагрённый кровью невинных, полный праведной ярости Микола перешёл на бег, устремляясь к Крауцу. На мгновение он поверил, что всё получится...