Селестия всегда старалась относиться с пониманием к решениям отца. Ведь ее не держали взаперти и развлечений хватало. И все же, шло уже шестнадцатое лето, а девушка так и не была представлена ко двору. Вопреки убеждениям нянюшек, что это однажды случится, девушка уже теряла надежду. Она прекрасно понимала, что многие ее сверстницы уже давно замужем, многие блистают на балах своей красотой и слава о них летит далеко за пределы Теравии. А она словно бы обречена всю жизнь слыть провинциалкой, ни разу не повидав в глаза Его Величество, не посетив легендарную столицу и даже просто не покружившись в танце с очаровательным кавалером. Чопорные семейные праздники и скромные балы не давали Селестии того, чего жаждало ее сердце. Иногда даже девушке казалось, что отец настолько сильно ее любит, что не желает расставаться с любимой дочерью. А мысль остаться в старых девах и не познать любви пугала девушку. Хотя она и понимала, что любовь и супружество редко ходят рука об руку. И все же прослыть старой девой ей тоже не хотелось.
Впрочем, столь серьезные мысли были далеко не на первом месте. Как и любая юная прелестница, еще не искушенная перипетиями жизни, Селестия, конечно же, хотела внимания. Она хотела веселиться, хотела приключений и пылкого романа. Ей хотелось одевать роскошные платья и украшения, которые здесь, в провинции, в сущности были ни к чему. Ей хотелось ловить восхищенные взгляды, гулять под луной и всеми фибрами души впитывать дары юности, которые так и останутся в этом светлом периоде жизни. А сейчас она с унынием понимала, что эта юность может пройти и ничего хорошего с ней не произойдет.
Нет, Селестия не грустила каждый день об этом. И, быть может, не грустила бы так сильно и сейчас, если бы не весть о предстоящем бале в столице. Девушка надеялась, что уж в это лето отец возьмет ее ко двору... и она, наконец, будет представлена королю и королеве... но дни шли, а в их доме не шелелестели рулоны тафты, не разлетались крылья легкого шелка, не струились ленты, не завязывались банты... Ничего... Ничегошеньки. А это значило лишь одно - никакого бала и в этот раз. Ведь все понимали, что любой уважающей себя леди ко двору необходим и соответствующий гардероб. Уместный в столь искушенном светском обществе. И легкомысленно к этой подготовке никогда и никто не подходил. Ведь это тонкая и филигранная работа, чтобы ни в манерах, ни в одеяниях, ни в украшениях и прическах не допустить промаха, чтобы ни в чем не было и намека на безвкусицу либо излишнюю вычурность, простоватость... А платья не шились...
Медленно грустные мысли перетекли в мечты... Она продолжала глядеть куда-то вдаль на гладь озера и видеть вместо блестящей от солнечных лучей поверхности воды - полированный мрамор бальной залы... воображение рисовало роскошные колонны с изящной лепниной, многочисленный оркестр, что играл трогательную музыку... И множество людей, безмятежных, счастливых, они кружились по танцевальной зале и смеялись от счастья. И она, раскрасневшаяся от следующих один за другим танцев, дарила свое внимание прекрасному мужчине напротив...
Селестия любила мечтать. Это заменяло ей то, чего так не хватало в жизни. Детство с его свободой ушло, а пришедшая юность ничего не предложила взамен, кроме строгих правил...