Леди Ирвен, она была похожа на деву битвы из древних сказок. Растрепанная копна огненно-рыжих волос, часто вздымающаяся от долгой скачки и поисков грудь и холод казалось бы вечно тёплого янтаря, застывший сейчас в глазах Северной Леди. Она скептически осмотрела мага – её маленькую надежду, искорку, что должна была помочь разрешить конфликт, снять защиту с неуязвимого монарха и дать её лучшему лучнику шанс сделать то, чего не смогла сама воительница. Чего при всём своём желании она не сможет никогда!
Леди хотела высказать этому старику все, что о нём думает, сказать, как ненавидит этого, в общем-то, совсем подневольного человека, когда в памяти всплыло недавнее, но кажущееся теперь таким далёким ощущение смерти, что она испытала благодаря другому магу.
- Я отомщу! Найду его и отомщу! – тихо прошептала про себя Ирвен, а в следующее мгновение жизнь деревенского колдуна была прервана точным выстрелом. Девушка не собиралась мучить старика. В этом не было смысла, кроме насыщения своей собственной гордыни, маленькой, но крайне гаденькой мести. О, добрый герцог научил свою дочь многим вещам, о части из которых она никогда не расскажет никому. Так, например как сдирать кожу с человека, чтобы тот не умирал в течение нескольких часов, даже без помощи мага, как охотится, и убивать свою добычу на полном скаку и как убивать без малейших колебаний. Разница была лишь в том, что раньше перед юной Ирвен был кролик, куница или степной хорек, а сейчас – человек. Достав свой кинжал, больше похожий на перо и необычайно острый, что всегда был рядом с ней. Своё любимое оружие, свою защиту, что уже не раз могла оборвать жизнь как самодовольного тогда ещё наследника, так и его верной собачки – Уильяма, что вечно таскался за своим старшим другом, словно хвост. Да, возможно именно по этой причине, видя насколько Уил тихий и мирный, она даже не замечала его в тени красавца Брандона Лерратона. Его беда была в настойчивости и порывистости, в неугомонности, что не исчезла с годами и именно поэтому он сейчас штурмует её замок, даже не подозревая, что столь желанной добычи внутри уже нет! Перерезав уже мёртвому магу горло, она вышла наружу. Так или иначе, но девушка хотела быть уверенной, что он не вернётся мстить.
Вдохнув полной грудью, морозный воздух и закашлявшись ей, пришлось для себя отметить прискорбный факт, что жизнь среди тёплого климата Аэдвера плохо сказалась, на ней.
Подозвав своих людей и перебив тех немногих женщин и мужчин, что остались в лагере стряпать обед и заниматься мелким ремонтом, Ирвен забралась на лошадь. Её мутило от запаха крови на собственных доспехах, от осознания содеянного и всё же. Теперь перед девушкой лежал путь домой, туда, где её ждала неизвестность…
Замок окутывали клубы чёрного дыма. Казалось, всё кончено – Верденберг уничтожен, разграблен и сожжён дотла, но, конечно же, это было не так. На самом деле - то тлела и чадила трава, слишком влажная, чтобы разгореться в полную силу, но всё ещё сохранявшая в себе остатки воспоминаний об огненной бездне, которая буйствовала среди зелёного моря совсем недавно.
Впрочем, вездесущий дым скрывал от глаз Ирвен самое главное – детали битвы, вполне возможно, уже завершившейся. Она отправилась в свою вылазку слишком давно – с тех пор могло измениться действительно многое. Среди дыма проступали кое-где силуэты, одинокая всадница своём пути миновала изувеченные тела. Они, трупы, были буквально повсюду – сражённые стрелами и сгоревшие заживо люди, в самых неестественных позах застывшие на земле. Их взгляды навеки сохранят это уникально выражение – дикую смесь страха, удивления и безмятежности, которую можно найти лишь в тех глазах, которые уже видели смерть.
Неопределённость длилась мучительно долго, но даже она не смогла растянуться на бесконечность. Навстречу Ирвен из клубов дыма вынырнула группа людей – пешие, они бесстрашно шагали навстречу, нисколько не беспокоясь о том, что сотня метров – смешное расстояние для такой лучницы, какой с самого детства являлась Ирвен Эйр Ла’круа.
Ей потребовалось лишь мгновение, чтобы опознать Брандона в предводителе этого небольшого отряда – сияющие доспехи короля Аэдвера были покрыты корочкой запёкшейся крови, роскошные чёрные волосы слиплись в бесформенный ком, а в глазах Лерратона не было даже намёка на торжество.
Пустые ножны монарха беспомощно болтались на поясе – кажется, у того не было с собой даже меча. Он тоже заметил Ирвен – девушка поняла это сразу. По странному выражению, которое промелькнуло тенью на усталом лице. Не улыбнулся, не прокричал ни единого слова. С той же методичностью продолжил шагать ей навстречу.
Ирвен неслась назад, совершенно не думая, что, возможно, ей придётся подаваться в бега, что война уже проиграна. Она ничего не знала о том, что её ждёт. Неопределенность подстёгивала девушку, а та, в свою очередь заставляла спешить несчастную гнедую кобылу. Как бы там ни было, а сбежать ей уже не удастся.
Эта мысль настигла Северную Леди слишком поздно, она оторвалась от своих благоразумных телохранителей, решивших, что загонять лошадей – не лучшая идея и что если они прискачут парой-тройкой минут позже, это ничего не решит для общего исхода. Зато хотя бы даст их госпоже шанс затеряться в лесу или горах, если конечно она успеет добраться туда раньше, чем меткая стрела настигнет герцогиню Верденберга среди бескрайних равнин Вольных Просторов.
И вот за кольцом чёрного дыма стали различимы шпили замка. Развороченные ворота и немногочисленные столбы дыма, вот всё, что говорило о том, что в этой твердыне совсем недавно кипела битва. Монолитные камни стен и строений всё также равнодушно взирали на чаяния людей, на их извечную мышиную возню. Всё в этом месте казалось таким правильным, грамотно выстроенным и сделанным на века. И лишь подлая магия посмела обрушить часть извечной гармонии северного города-крепости.
Галоп, которым неслась лошадь, сменился трусцой, а после и вовсе стал усталым шагом животного, что никак не хотело идти. Ни одна обученная лошадь не перепрыгнет и не перешагнёт лежащего на земле человека, а здесь их было слишком много. У Ирвен, правда оставалась возможность спешиться и идти, но она боялась, что ноги не станут слушаться свою хозяйку. Каждый метр, по медленно покрывающейся снежком земле давался Северной Леди с неимоверными усилиями. Сравнить это можно разве что с попытками крестьянской девчонки, заблудившейся в лесу из трупов, залезть на ёлку от преследующих её голодных волков. К слову сами волки не заставили себя просить дважды. Небольшую процессию, появившуюся в развороченном проёме, девушка заметила сразу же. Буквально через секунду был вскинут лук и наложена стрела. Но выстрелить Ирвен не могла. Не в него…
Кобыла покорно продолжала движение, а эльфийская лучница застыла словно изваяние. О том, что она не статуя, посаженная кем-то забавы ради на лошадь, говорило лишь её всё более учащающееся дыхание.
Снегопад постепенно усиливался. На смену робким хлопьям первых снежинок приходила настоящая вьюга. Не осталось уже и следа от того радужного утра, в котором сияющий король повёл на штурм своих всадников. Мир преобразился до неузнаваемости в течение какого-то ничтожного часа – серые тучи заполонили небо, пронизывающий зимний ветер дул прямо в лицо, порождая ещё более сильное желание скорее укрыться в каком-нибудь здании.
Но Бран, казалось, не обращал ни малейшего внимания на капризы погоды. Отсутствующий взгляд короля сфокусировался на стальном наконечнике стрелы Ирвен – стрелы, которая не спешила устремляться навстречу беззащитному королю. Лерратон остановился – замерли чуть позади и солдаты сопровождения. Немного их было. Чуть меньше десятка.
Теперь король упрямо смотрел девушке прямо в глаза, упорно пытаясь перехватить взгляд последней. Брандон расправил плечи, приподнял голову, словно демонстрируя таким образом, что готов умереть. Не станет сопротивляться. И просто стоял, ожидая, пока всадница подъедет чуть ближе.
- Всё кончено, Ирвен, - крикнул он. Голос короля оказался на удивление хриплым, глубоким и почти незнакомым. – Мунлайт мёртв.
Если бы девушка стояла на ногах, то непременно бы упала, словно подкошенная трава. Вскинутый было лук, безвольно опустился. Она никак не могла понять, где меч короля и почему он безоружен, зачем с ним люди и почему так тихо вокруг. Холодная решимость, что двигала Северной Леди, исчезла без следа. Ей было больше некого защищать, незачем сражаться. Тот, кто стал для неё всем – исчез. Ускользнул, сбежал, бросил её, оставил одну против целого мира, что так пугает хрупкую девчушку, сокрытую под бронёй этикета и решимости Ирвен Эйр Ла’Круа.
Ещё пара секунд и грозное оружие эльфийского народа падает в снег, а следом за ним лишь чудом не сползает сама наездница. Стоит отдать должное выучке несчастной кобылы, она покорно шла вперёд, чувствуя впереди своего хозяина. Каким-то чудом, в том диком хаосе, что устроил Мунлайт для армии Брандона, девушка умудрилась взять именно её. Хотя покрывавший почти весь двор дым и не давал особого выбора. Леди тогда проста взяла первую попавшуюся, и невдомёк ей было думать о том, что если лошадь вышла из того марева первой, значит и её всадник был первым, кто прискакал на ней к воротам. И вот теперь это аукнулось тем, что животное покорно шло к своему хозяину, вновь почувствовав себя королевским конём, что совсем недавно нёс на своей спине монарха Аэдвера, вместо уставшей от долгой скачки кобылы.
Во всём этом была некая доля какой-то иронии. Лошадь короля, сама привезла хозяину искомый им трофей. Совсем безоружный, безропотный и сломленный. Не ту дикую неприступную Ирвен, а словленную женщину, которая, не смотря на это, ничуть не потеряла, не своего шарма, ни красоты. Лишь глаза… вечно весёлые яркие искорки янтаря. Что подбадривали и воодушевляли – поблёкли. Из них попросту исчезла жизнь. Перед королём была лишь его добыча, что к тому же вот-вот грозилась выпасть из седла и отправиться в ближайший всё ещё не глубокий сугроб вслед за луком.
- Почему? – едва слышно прошептала девушка, - Зачем?
Лерратон молча наблюдал, как сперва на землю падает лук, а после – спрыгивает с лошади сама девушки. Хлопья снега белели, создавая контраст, на чёрных волосах короля. Гамма эмоций танцевала в голубых глазах Брандона Лерратона, но он по-прежнему оставался крайне немногословен. Словно не знал, как может отреагировать Ирвен. Словно не мог подобрать правильных слов. Солдаты из группы сопровождения – лишь лица на фоне. Как и четыре всадника, что неторопливо приближались к девушке с другой стороны. Они не имеют никакого значения, практически не участвуют в сцене, развернувшейся прямо у них на глазах.
Брандон осторожно шагнул вперёд, сокращая и без того крошечную дистанцию между собой и целью. В конце концов, он так много ради этого сделал, столько препятствий преодолел. Он ураганом пронёсся сквозь всю страну во главе небольшого отряда, не зная толком, желает ли вернуть Ирвен… Или её прикончить. Он лично вывел войска за границу Альянса, возглавил солдат во время штурма укреплённого замка. Он сражался и убивал, рисковал своей жизнью. Чёрт побери, он не совершал ничего подобного никогда прежде.
Почему? О, он мог бы ответить. Готов был взорваться, кричать и доказывать – о своих чувствах, правах, о несправедливо нанесённой обиде. Но вместо этого промолчал. И продвинулся вперёд на ещё один шаг.
Девушку трясло. Она больше не делала попыток ни приблизиться к замку, ни отдалиться от медленно приближающегося к ней короля. Одна лишь мысль о том, что там, за воротами она увидит тело своего избранника, сковывала её и заставляла слёзы течь по щекам крупными каплями. Прекрасная, но потерянная, своевольная, но раздавленная – Ирвен представляла собой сплошной комок контрастов и противоречий и никто, даже она сама не мог бы сказать, что именно сделает Северная Леди в следующий момент. Её изящная кисть меж тем потянулась было к припрятанному кинжалу, но вдруг замерла, а два янтаря, что казались от слёз ещё более прекрасными и чистыми устремили свой взгляд на правителя Аэдвера
- П-почему? – слегка запинаясь, произнесла она вновь.
А ведь правильный ответ давно вертелся на языке. Брандон знал его, всегда знал. Знал вот уже долгие годы. Всё просто – объяснение очевидно. Не воинская бравада, не жажда возмездия, даже не уязвлённая честь. Свою роль, конечно, сыграла его вопиющая безответственность как короля Аэдвера, но это было скорее обстоятельством, чем причиной.
Сказать ведь так просто. Набраться сил и произнести всего несколько слов. Особенно глядя в полные слёз глаза девушки, которой действительно нужно услышать ответ. Услышать прямо сейчас.
Но Брандон не смог. Слишком упрямый, слишком импульсивный – он так и не заговорил. Хоть и мог сказать сейчас действительно многое. О чувствах, жертвах и предательстве.
Вместо этого он молчал. Молчал, вспоминая события уходящего дня. Бездумную ярость, которая утром вела его в бой. Марш мертвецов на закате. Решающую схватку с Мунлайтом.
Столько усилий приложено ради достижения этой минуты. Столько пролитой крови, столько смертей. Эти несколько дней походили на безумную череду образов и идей. Брандон просто летел вперёд, не думая об альтернативе и возможных последствиях. Несколько раз он опасно балансировал на грани провала, снова и снова превозмогая всяческие препятствия на пути.
И всё это ради того, чтобы оказаться именно здесь. На этом поле, которое стремительно белело под воздействием усиливавшегося с каждым мгновением снегопада. Чтобы стоять напротив Ирвен, чтобы говорить. Ещё несколько часов назад у него в голове была речь. Он предвкушал этот момент, подбирал слова, которые казались тогда единственно верными.
А теперь… Брандон просто молчал. Молчал в надежде, что его взгляд окажется красноречивее самой впечатляющей речи.
Кобыла сделала ещё пару шагов по уже порядком занесённому снегом полю, и остановилась возле своего хозяина. Вокруг царила поразительная тишина, было даже слышно, как безразличные к людским проблемам и страданиям снежники опускаются на землю и трупы, медленно, но уверенно стирая своими маленькими, хрупкими телами картину развернувшейся здесь недавно бойни.
Лошадь нетерпеливо переступала с ноги на ногу, стоя возле короля, а её наездница будто бы обратилась в статую, не замечавшую ничего вокруг. И лишь редкие облачка пара, да всё ещё текущие по щекам слёзы, говорили королю о том, что перед ним живая женщина, а не мраморное изваяние, искусно повторяющее его возлюбленную.
Да, она была прекрасна, наверное, красивее чем когда бы, то ни было прежде. Мокрые пушистые реснички, на которые опустились и застыли льдинками снежинки, фигурка идеально подчёркнутая доспехами эльфийской расы и практически не скрываемая после скачки тёплым плащом с меховой опушкой, выбившиеся из-под шлема волосы, что рассыпались по плечам подобно языкам дикого пламени, на фоне белоснежных равнин и янтарь глаз, которые неотрывно смотрели на правителя Аэдвера и в которых было невозможно прочесть абсолютно ничего.
Одно оставалось для всех загадкой – каким чудом эта сломленная казалось бы женщина всё ещё держалась в седле, ведь она потеряла всё! Что же заставляло Северную Леди вести себя столь гордо, будто бы это не её крепость пала и теперь разграбляется жалким отрепьем, что привёл с собой самовлюблённый монарх, не её люди погибли и лежат в наметаемых волею природы сугробах и, разумеется, не она только что потеряла в изначально неравном бою своего возлюбленного. Какми-то чудом создавалось впечатление, что это Брандон проиграл всё и теперь подошёл просить пощады у победительницы, но это была лишь игра. Последняя игра Ирвен эйр Ла`Круа. Красивая, пусть и напускная неприступность, возможно даже смелость, которой порой так не хватало всем тем женщинам, что побывали в постели у Брандона Лерратона. Это было то, что невозможно приобрести, чему нельзя научить, что даётся столь малому количеству человек и потому делает их уникальными и вот теперь, монарх Аэдвера наблюдал это воочию, подле себя. То сокровище, за которым он пустился в чужие территории, которое умудрился упустить, хотя держал всегда подле себя, то, на котором навсегда оставил свой след его извечный друг и соперник Уильям Мунлайт.
Северная Леди тяжело дышала, хотя и старалась это скрыть, но грудь то и дело предательски вздымалась, словно задавая вопрос, что же правит её хозяйкой бешенство или же желание. Ирвен и впрямь сейчас было тяжело. Глухая боль где-то внутри сменялась пустотой и отчаяньем, затем приходила мысль о том, что всё уже кончено и можно попросту отдаться на волю судьбы, что вынесет её куда-нибудь по своему течению.
- «Я убью его!» – эта мысль возникла внезапно, она была навеяна ненавистью и досадой. Король Аэдвера сам настроил эту женщину против себя, своими глупыми поступками и тем, что не сохранил Лунному Лорду жизнь.
- «Почему? Почему? – эти вопросы предназначались отнюдь не Брандону, ведь Северной Леди было, мягко говоря, плевать на все оправдания и попытки короля, что-то исправить. Она спрашивала того, кто уже никогда не даст ей столь желанный для неё ответ. – Почему ты не отпустил меня прошлой ночью Уильям?»
Гневный взгляд скользнул по растерянному монарху, переминающемуся возле лошади, словно нашкодивший ребёнок, ожидавший наказания от строгой матери за невинную казалось бы шалость, затем по его свите. Звук приближающихся лошадей говорил, что подкрепление вот-вот будет здесь. Замершая было рука, продолжила свой путь и ухватилась за рукоять кинжала, лёгкое движение и ступни герцогини выскользнули из стремян. Теперь ничто не спасёт её жертву, осталось только нанести удар и всё!
Внутри Ирвен раздирали противоречия. Они сталкивались промеж собою, словно сговорившись свести леди с ума. С одной стороны был Мунлайт – мягкий, добрый, немного неуклюжий мальчик, вечно шмыгающий носом и пытающийся перегнать своего старшего друга хоть в чём-то. С другой – Лерратон, что поначалу казался северянке образцом мужественности и рыцарства, у которого легко получалось всё, за что юный королевский отпрыск только не брался, всё...
- «Отвратительно! Как ты можешь думать об этом? Ведь всё было решено ещё на том злосчастном балу! Ведь… ведь я сама пожелала быть с Лунным Лордом, мне же так понравились его ласки, его поцелуи и я…
Я была лишена этого из-за того, что он на меня обиделся за попытку спасти его, а теперь, теперь я никогда не получу его из-за тебя!» - ещё один взгляд в сторону короля и, вместе с ним в ней что-то сломалось.
- «Я… не могу! Почему я не могу убить его? – истерика медленно брала над северянкой верх. Слишком медленно? Возможно. Зато - неотвратимо – Потому что я до сих пор люблю его? Этого развратного пьяницу, который только и делал последние пять лет, что трахал размалёванных шлюх да пил вино? Как вообще можно к нему что-то испытывать? Как…» - но закончить свою мысль, Северной Леди было уже не суждено. Усталость и нервное напряжение всё-таки взяли верх даже над ней. Холод, пронизывающий тело, часовая скачка, отвратительный запах гари и крови, даже на её собственных доспехах, нервные потрясения – всего этого для девушки, которой только должно будет исполниться шестнадцать, оказалось слишком много.
Рука, сжимавшая рукоять кинжала – ослабла и скользнула вниз, безвольно повиснув. А два прекрасных янтаря, что всегда так манили к Ирвен мужчин, закрылись. Прошла томительная секунда, прежде чем окружающие смогли понять, что леди не решила моргнуть, что не закатила глазки, подобно дворцовым фрейлинам, просто сознание оставило свою хозяйку. И как подтверждение этого – обмякшее тельце стало стремительно сползать с кобылы короля, готовясь вот-вот упасть в такой мягкий и всепонимающий пушистый снег.