Самым странным и в то же время притягательным в магии была возможность ощущать окружающее пространство за пределами собственных органов чувств, словно сама душа касалась тех или иных вещей. Эта возможность была для неё слишком нова, и Эви не могла контролировать её в полной мере. Не знала она, что за связь образовалась между ней и этим человеком, и почувствовала её не сразу. Отдельные, сказанные ей слова складывались в обще описание, что представляло город в выгодном, по её же задумке, свете, но картины, что рождались в голове, кардинально отличались от того, каким именно она хотела преподнести Эредин. Прекрасный, кипящий жизнью и буйством красок – те далёкие моменты стирались из памяти, заполняя её новыми, более яркими и кровавыми эпизодами. В какой-то момент Эви поняла, что видит их не одна. Словно кто-то другой заглянул в её собственный разум, незримо коснувшись самых неприятных и памятных моментов. Словно кто-то видел их её глазами…
Это ощущение было острым и в некотором роде неприятным, будто невидимая рука коснулась твоей же души. Но мгновение кольнувшей неприязни проходит, и зыбкая связь укрепляется с каждой секундой. Ты не можешь это контролировать. Не можешь осознать, что частичка тебя уже устремила свой любопытный взор в открывшееся сознание чародея – не находя ничего определённого, но видя совершенно разрозненные фрагменты, едва ли способные сложиться в единство чужой личности. Но что-то складывается всё же в общую картину: ощущается в нём некая внутренняя борьба, природу которой Эви почувствовать так и не сумела.
Едва новоявленная чародейка понимает, что происходит, как связь неожиданно обрывается. Невидимая нить хлёстко бьёт по сознанию, заставляя Эви вздрогнуть – к подобным ситуациям она ещё не привыкла, и разрыв ощущается почти физически.
- Это необходимо.
Только теперь она обратила внимание на незнакомца – улыбка стёрлась с его лица, уступив место совершенно иному выражению. Искры восхищения в его глазах потухли, уступая место горечи и разочарованию. Эви понимает, что невольно показала ему то, что стало теперь со столицей. Конечно, он не имел право вторгаться в её разум - если это вообще произошло по его инициативе - но Эви действительно было жаль, что он узнал правду. С другой стороны… горькая правда лучше лжи. Когда-нибудь он бы её узнал.
- Этого места не существует. – Лёгкая, отстранённая улыбка. – Точнее, быть может, где-то оно есть… Или было когда-то.
Эви не понимает. Смысл фраз доходит постепенно, выстраивая целый ряд ассоциаций и умозаключений, в ходе которого девушка удивлённо озирается по сторонам. Ей не верилось. В её взгляде сквозило изумление. Лесной мир, что жил по своим законам и цвёл и благоухал и трепетал в порыве лёгкого – настоящего – ветра, что вобрал в себя тёплые солнечные лучи, играющие в ярко-зелёной листве, шорохи и звуки движущихся зверей, птиц, насекомых – несомненно живых, - что раскрывался перед глазами во всей своей многогранности и красочной палитре. Он не мог не существовать – он был прямо перед ней.
Затем незнакомец подходит к ней, а в мелодию лесных звуков ненавязчиво вторгается тонкая, едва слышная музыка – не природного происхождения, но, безусловно, звучащая в композиции с ними гармонично и красиво. Кажется, Эви узнаёт инструмент – источником восхитительных, задевающих струны души звуков была скрипка.
- Я воссоздал его. На основе воспоминаний.
Незнакомец протягивает ей руку. Тонкую, по-своему изящную, лишённую изъянов и огрубелостей; убеждающую в том, что её обладатель явно не простолюдин. Эви смотрит на неё какое-то время, будто изучая, но на самом деле её мысли витают вокруг того, что он только что назвал своим воспоминанием. Она пытается осознать и поверить, и вместе с тем приходит огорчение. Ей совсем не хочется, чтобы слова мужчины были правдой. Ей хочется… лечь в траву, ощутить её щекочущую мягкость; окунуться в мир окружающих звуков и забыть о тех тревогах, что ранее с ней произошли – скорее всего, именно для подобных целей эта частичка реального мира и была создана.
- Я приношу свои искренние извинения за доставленные неудобства. Ты оказалась здесь по чистой случайности. Эта сила… Тебе она неподвластна. Тебе нужна помощь. Пойдём со мной.
И вновь эти слова. О том, что ей нужна помощь. Всего за один день этот человек – второй, кто произносит их. Не предлагая помочь, но утверждая, что ей это необходимо. Это могло бы разозлить и уязвить – её словно читали как открытую книгу, - но Эви лишь кивнула головой, соглашаясь, и взяла его руку.
Да, ей нужна была помощь… Эви совсем потерялась. Эви не знала теперь, кто она есть – обычная простолюдинка, девушка, умеющая только лишь развлекать публику танцами и трюками и зарабатывающая, в сущности, гроши за возможность дарить мимолётную радость, или маг, способный контролировать невероятные силы, подчинять стихии, видеть суть вещей и менять ход событий… Эта – другая Эви – пугала её.