Сложно передать состояние человека, когда он на секунду закрывает глаза, а вокруг него все меняется без единого шороха и дуновения ветра. Даже если этот человек - бывалый бродяга, даже если он на короткой ноге с мировым вихрем, все равно это заставляет вздрагивать от неожиданности. Тряпичник внезапно почувствовал опасность. Как будто то-то ненавидящий его всем сердцем стоял прямо за спиной и буравил его взглядом. Взглядом карих, почти черных глаз. Взглядом Модника. Он вздрогнул вспомнив о Моднике. Обычно уверенный в себе, дикарь до сих пор терялся, если в сознании всплывало то время, когда их племя жило за горным хребтом.
Старейшины называли хребет Большой Порог. За Порогом были расстилались дикие прерии населенные кочующими племенами. Там были и одиночки, небольшие семьи выродившиеся от кровосмешения, каннибалы и люди поклонявшиеся странным богам, но на всю округу было не сыскать ни одного порохового ствола, автомобиля, который не был бы ржавым остовом у дороги или не одной бутылки выпивки в состав которой не входили кактусы и желчь из потрохов степной крысы для крепости.
Там он познакомился с Модником. На самом деле Тряпичник не знал его имени. Он сам назвал его так и придерживался этой версии. А как можно было назвать человека, который охотится на женщин, ставит ловушки на людей, ест человечину и делает одежду со снаряжением из того, что осталось после трапезы. Конечно, его можно было назвать маньяком или садистом, зверем, но такими кличками не пользовались в его родной прерии, потому что слишком много людей подходило под это описание.
Однажды Тряпичник перешел ему дорогу. Освободил девушку из ловушки расставленной кровожадным дикарем. Девочка была родом из одной из здешних семей и вся ее родня могла бы организовать цирк уродов. Отчасти они этим и занимались. Тряпичник мог припомнить ее, потому что захаживал к ним на ранчо, чтобы посмотреть на человека-цыпленка, внеся символическую плату в один зуб хищника или кусок мяса с кулак величиной. Золотко не пошла в своих родных. Она была чудесной голубоглазой малышкой со светлыми волосами, которые всегда были чистыми и ухоженными. Прямые, струящиеся. Когда Тряпичник обнаружил ее, она висела к верху ногами, попав в петлю ловушки. Дикарь прекрасно знал в чьи охотничьи угодья он забрел, но все равно оставить эту жемчужину прерии в беспомощном состоянии, чтобы к закату из нее сделали супчик и жилетку, он не мог. Тем более девочке было от силы лет девять.
На второй день Модник нашел их по следам. Золотишко как раз решила поблагодарить своего спасителя. Потому, когда она получила удар древком копья в голову и отлетела на землю, в зубах у нее остался приличный кусок крайней плоти, а Тряпичник уже не мог вступить в бой. Модник был в ярости. Оказалось, что по его понятиям, нельзя было брать его добычу, ибо в таком случае она уже не годится для изготовления одежды, а к Золотишку он давно присматривался, потому что ее белая кожа идеально бы подошла для того чтобы сделать несколько "бейек" в своем новом изделии. Что ни говори, но в шитье он разбирался не хуже мастеров Золотого Века. Распиная Тряпичника между двух сведенных деревьев, он все приговаривал, что люди отвратительные, и Тряпичник отвратительный, и то что он делал с Золотишком отвратительно, а она бы могла послужить для его лучшего произведения. По задумке, его должны были разорвать распрямившиеся деревья, а из тонких костей Золотишка Модник собирался сделать дудки для волынки. Он уже отрезал ей правую руку до локтя, когда она пришла в себя. Хотя она и не отличалась физической подготовкой или навыками жажда жизни придала ей сил. Девочка оглушила каннибала камнем, а Тряпичника развязала. Потом Модник еще несколько раз хотел поймать парочку, но им всегда удавалось скрыться. Каннибал не получил ни белой кожи, ни трубок для нового музыкального инструмента. Говорили, что из единственной руки, которая ему досталась он сделал флейту, теперь беглецы вздрагивали каждый раз услышав пение птицы или игру на музыкальном инструменте, благо в этих диких землях музыкантов было не много.
К своей семье девочка не вернулась, да и в племени Тряпичника не прижилась, она слишком выделялась и не могла выполнять работу, поэтому когда Старейшины создали дверь которая позволила перейти Большой порог по тропам Вихря, дикарю пришлось приложить много сил, чтобы уговорить вождя взять ее с собой.
Однако в "цивилизованном мире" у них не заладилось. Золотишко не могла смириться с тем, что она теперь калека на попечении. Она неустанно искала способы стать нормальным человеком, что постепенно начало раздражать Тряпичника от которого она теперь зависела целиком и полностью. По его мнению, жизнь по эту сторону хребта была не на столько тяжела, чтобы он не мог прокормить кроме себя еще и маленькую девочку, а со всем, что ему было надо она отлично справлялась и левой рукой. Все перешедшее горы племя сторонилось технологий и местных жителей, и дикарь был не исключением. Золотишко же наоборот поглощала информацию как губка. Она научилась читать и научила этому Тряпичника, знала как работает пистолет и даже научилась управлять машиной. Тряпичник же охотился, менял у местных добытые лекарства на выпивку и считал, что все стремления девочки просто блажь возникшая от безделья.
Через какое то время у них произошла серьезная ссора. По окрестностям начали ходить слухи, что на севере есть группа парней, которые восстанавливают железки оставшиеся после Золотого века, во всю используют их и даже придумывают что-то новое. Золотишко вбила себе в голову, что они могут сделать ей стальную руку, которая заменит ей потерянную тем злополучным днем. Она говорила, что, возможно, у нее тоже может получиться обращаться с технологиями и она сможет работать в Северной Мастерской. Все чаще она уговаривала Тряпичника отправиться на север, говоря, что может быть у нее тоже получиться сладить с технологиями и стать одной из Мастерской. Но дикарь был против. Его вполне устраивал виски без крысиной желчи и к большему он не стремился.
Тот факт, что она хочет стать техником раздражал его больше всего и когда тема о путешествии на север всплыла в очередной раз, дикарь сказал ей в порыве злости, что однорукая сестренка человека-цыпленка может не рассчитывать на место у механиков, и что ее там никто не ждет.
Она ушла. Угнала в соседнем поселении единственную машину "на ходу" и умотала за своей мечтой. Тряпичник ее не винил. Но и вину свою признавать отказывался. В любом случае после Перехода о Моднике все забыли как о страшном сне. Уже шесть лет он ничего не слышал о кровожадном каннибале и пять лет не было вестей о Золотишке. Девочке, наверное, уже стукнуло четырнадцать, если она не попала в ловушку очередного маньяка.