Выскочил из церкви, с налету голову чумной твари разбив. Одной всего лишь, а ведь тьма их здесь. Если навалятся все разом - не спасут их ни стены святой церкви, ни мужество рыцаря, ни молитвы монаха, ни хитрости картографа. И святая мать, мудрая и справедливая, тоже вряд ли что сможет им противопоставить.
- Будь трижды проклят тот день, когда мы свернули в этот Богом забытый город! - непременно крикнул бы человек, более слабый духом, но не таков был брат Никодим. Крепко сжимая в одной руке булаву, а в другой - святой крест, он продолжал лупцевать окруживших рыцаря отродий, одновременно с этим то суля им медленную и страшную смерть, то призывая покаяться и смиренно молиться, дабы хотя бы немного облегчить свое дальнейшее существование.
- Истинно говорю вам, грядет рассвет Божий! И любой, имеющий грех за душой, душегуб и убийца, вор и святотатец, да убоятся его! Опалит он души нечествицев, выжжет все зло и оставит от него лишь пепел. Покайся, грешник, и будь спасен или же упорствуй в своей ереси и умри.
Ведь они же были, были людьми, ведь так? Ведь хоть в одной душе должен был сохраниться огонёк человечности? Избавь их от страданий, Господи, спаси заблудшие души, не по своей воле ставшие такими. Прошу...