Оп! — неуловимое движение левой рукой, и миска с рыбной кашей, пожелавшая было устроить побег со стола, оказалась прочно зафиксирована на месте. Ойя спокойно зачерпнула ложкой. Гадость. Нет, не еда — варево само по себе было более чем сносным, по крайней мере, на её непритязательный вкус. И, несмотря на однообразие меню, в другое время, в спокойную погоду, Ойя даже получила бы от ужина свою порцию удовольствия. Но не сейчас, когда корабль болтало и швыряло, как последнего пьяницу по дороге из кабака домой.
Ойя к такому не привыкла. Даже в... как они это называют?.. в штиль находиться посреди такого количества воды на деревянной посудине было неуютно. Никаких ориентиров, за исключением ночи, когда видно звёздное небо (именно поэтому она предпочитала выбираться на палубу после заката), никаких запахов, кроме бесконечного запаха моря... А теперь вот ещё и шторм. Даже звёзд не видно.
Но несмотря на то, что желудок протестующе сжимался в комок, Ойя продолжала решительно набивать его едой, молча отправляя в рот ложку за ложкой. Никогда не отказываться от приёма пищи, что бы там ни было — тело должно быть сытым и по возможности здоровым. Так её учили.