Огненное пятно на стене дрожало, постепенно уменьшаясь, своим сиянием затмевая толпу, пока не погасло полностью. Арабы расступились полукругом вокруг огня и, казалось, завороженно наблюдали за его сверкающим в ночи танцем. Как только последний язык пламени растворился в воздухе, на многострадальную стену снова посыпались удары, сопровождаемые воинственными кличами. В сотрясающих воздух языковых конструкциях О Ши угадывал призывы ломать стену, чтобы вырваться наружу. Иного ожидать и не приходилось.
Пэйну казалось, что один из бунтовщиков, в зеленой рубашке, ему примелькался как особо сообразительный - сам он не метался за камнями и не швырял в ограждение, а только орал, размахивая руками и указывая другим, что делать и как. Видать, авторитетом у них числится в некотором роде. Вот он оглянулся по сторонам, потом громко крикнул (Тэм понял это как "Всем отойти!") и повел людей прочь от стены. Толпа сломя голову побежала прочь от ограждения. Разные голоса с разной периодичностью выкрикивали "Аллах акбар!", и вскоре этот клич поддержали все протестующие, чуть ли не скандируя хором.
Когда арабы удалились от ограждения на метров двадцать, из людской массы в стену полетел какой-то искрящийся брусок. Серый кирпич ударился в поликарбонат, высекая искры, и, отскочив, упал.
Взрывчатка.