Кому: Москва-Центр
От кого: Гиперион (автоматическая рассылка)
Сообщение доставлено: 25/12/2013 — 12:45 UTC+4
==========================
Тема: Сбой системы
==========================
Это автоматическое сообщение, система связи объекта "Гиперион" вышла из строя в течение срока, превышающего семь дней.
Протокол-14Б предписывает автоматическое оповещение ближайшей станции ГСМН.
Вышлите оперативную группу как можно скорее для выяснения ситуации.
НЕ ОТВЕЧАЙТЕ НА ЭТО СООБЩЕНИЕ
///////////////////////////////////
* * *
Данное сообщение упало на ящики внутренней сети ГСМН и ретрансляторы по всем северным регионам России. Тревожный сигнал поймали и в Москве. Для экспедиции был в экстренном порядке собран отряд умелых и преданных делу бойцов из числа лучших московских оперативников.
К сожалению, Зима, пропавший без вести, не мог взять на себя командование группой, а посему командиром отделения была назначена "Самба", её заместителем - "Сокол". Остальные бойцы были подобраны по индексу псионической и психологической устойчивости и совместимости.
В течение шести часов после получения сообщения отделение было снабжено необходимой экипировкой и вооружением; бойцы были прикреплены к группе техников (двое) и одному псионику, чьей задачей является выяснение причины сбоя и отладка системы. Задача боевого отделения: защищать техников (Денис Алексеев и Лев Аллик) и выполнять любые (!) указания вышестоящего по званию псионика, совершенно лысого и чрезвычайно бледного адепта-метиса, майора Во Сергея Коновича (судя по фамилии, корейца) в черных очках, длинном черном плаще с подбивкой и кобурой с револьвером Стечкина (вороненым и зачарованным).
Пилот Чаботай Валентин Мурзаевич (старый мужик с козлиной бородкой и турецкими чертами лица) уже ждал на вертолетной площадке и заверил руководство, что небо чистое до самого Франца-Иосифа, и долетим до места вмиг, "мамой клянусь".
Загрузились. В салоне "вертушки" (Ми-8, экранированный и черный, как положено) очень тесно - все погрузились в свои думы медитативные, вспоминая рубленные и четкие фразы полковника-магистра Шкилевича-Язона на брифинге:
- Объект имеет важнейшее стратегическое значение. Восстановить и настроить системы связи, разобраться с нарушениями, привести в полную боевую готовность и отбыть в расположение. Я закончил. Вопросы?
И не было вопросов ни у кого. Что, в первый раз что ли?
Вертушка опять. Лица знакомые. А те, кто уже натянули утепленные балаклавы на головы - у тех силуэты, фигуры узнаваемые легко и непринужденно, даже в сумраке вертолетного нутра. Вот Бабай сидит необъятный, сразу два сидения занял собой. Вот Обухов, неофит, Волков свой "АК" между ног зажал, стволом вверх, Сокол мыслям своим улыбается; вот Самба, занятая медитативным осмотром мыслесфер своих подчиненных и сослуживцев, а также астральным обменом информацией с Сергеем Коновичем, который, несмотря на внешнюю отстраненность и холод, позволяет Назии, как формальному руководителю опергруппы, заглянуть в его "разум" и убедиться, что майор готов - психически и физически.
И тень напряжения мелькнула вдруг в его мыслях, прямо перед тем, как он напрочь отрубил себя от неё.
Техники, вооруженные лишь табельными пистолетами Ярыгина, не испытывают страха - скорее, небольшую тревогу касательно того, что на Севере частенько (особенно - в данное время года) бушуют бураны, и ураганный северный ветер заставляет полярные экспедиции прятаться по норам, порой застигает врасплох сразу на несколько недель.
А ведь Новый Год на носу, и никому не охота торчать у черта на куличках, не к ночи помянут, в новогоднюю ночь, вместо того, чтобы сидеть дома в окружении друзей и родных, пить шампанское игристое, петь караоке и есть оливье.
Или в одиночестве справлять эту ночь в холодной и темной квартире, сидя на матраце и буравя взглядом осоловелым пустоту за окном, ловя снежинки взором и проклиная свой великий дар за то, что он сделал тебя таким одиноким, и свою судьбу за то, что жизнь обычного человека для тебя теперь - сказка, сродни новогодней.
- Приближаемся к точке высадки, - шумно прозвенел голос Чаботая в наушниках каждого бойца. За бортом - глубоко отрицательные температуры и кромешная тьма полярной ночи, не озаряемая ни звездами, ни луной. Мрак ледяной пустыни. Трясущееся чрево "мишки", внутри которого, чувствуя холод, прущий от бортов, сидите вы.
Посадка невозможна, а потому выход на лёд (в данный момент это ближайшая и лучшая точка высадки, высаживаться прямо на остров слишком опасно, учитывая погодные условия) происходит с десятиметровой высоты, на тросах.
Лампочка вдруг меняет цвет с алого на зеленый. Раздается контрольный сигнал. Ты проверяешь то, что натянул, подтянул и надел за пять минут до этого, а после - ждешь приказа.
И он звучит. Во кивает головой Назии.